Где-то не в этом месте в замке провернулся ключ, невозможно закончив вечность.
Монро моргнул и прищурился на почти новый для него свет в дверном проеме.
- На, жри, - охранник опустил на пол тарелку и двинул ее носком сапога.
И Себастьян вспомнил, зачем он держит что-то в руках. Зачем он только прикидывается связанным.
С неожиданным для себя самого приливом сил Монро рванулся вперед, уверенным движением перехватывая нож обратным хватом.
Но весь прилив вдребезги разбился о боль, ослепляющим огнем полыхнувшую во всем теле.
Монро рухнул на четвереньки, так и не дотянувшись до охранника.
Тот отшатнулся и, не сообразив, что сам может справиться с ним, заорал:
- Тревога!
Он был так близко. Один рывок - один рывок и Басс смог бы схватить его за ноги и повалить на пол.
Монро стиснул рукоять до побелевших костяшек.
Голова кружилась, заставляя и так нечеткую в полумраке комнату плыть и искажаться.
Он мог бы метнуть нож. Он умеет. Он не раз снимал таким образом талибанских постовых в Ираке.
Монро подался назад, неловко садясь на колени, и поднял руку.
Рука плохо слушалась.
Духота давила со всех сторон, лишая возможности сориентироваться.
Себастьян хрипло вдохнул… и метнул.
Нож просвистел в воздухе. И безразлично звякнув о стену, откатился по полу в сторону.
От приложенных усилий Монро снова швырнуло на четвереньки. Услышав звук упавшего клинка, он вдруг резко выдохнул все скопившееся напряжение и позволил себе безвольно завалиться вбок и на спину.
Он не выберется.
Бесполезно.
Звук разрезаемой плоти, хрип, тяжелый удар чего-то большого об пол и полусвет из коридора заслонил кто-то, опустившийся на одно колено рядом с Монро.
- А ты решил, что уже все? - усмехнулся Уилл, с оттягом вытирая лезвие ножа об штанину.
Впервые в жизни Басс был готов сдаться. Сдаться, перестать бороться и просто укрыться в темноте, которая была так близко и так искушающее манила теплом и покоем…
Монро закрыл глаза, больше всего на свете желая просто перестать ощущать мир.
Удар по щеке открытой ладонью не дал ему такой возможности.
- Еще чего, - фыркнул Штрауссер. – Только попробуй отрубиться – я не буду тащить тебя на себе.
Монро слабо усмехнулся в ответ и взялся за протянутую руку. Уилл насколько мог более плавным движением поставил его на ноги:
- Идем.
Даже такая – небыстрая – смена положения снова зажгла боль во всем теле.
Как в бреду (а, может, именно в бреду?) Басс вслед за Уиллом вышел из приоткрытой двери на тусклый, но все равно ослепляющий свет факелов и одним словом «надо» заставил себя подняться по лестнице наверх.
Уже ни мысли о Джулии, ни даже о Майлзе не могли заставить его идти. Сейчас только «надо» с понимаем того, что если их обоих поймают, то Штрауссеру придется тяжело в первую очередь. А что будет с ним самим… Себастьян не почувствовал никаких эмоций от последней мысли. Ни страха, ни даже усталости. Ничего.
Уилл повернулся, молча приложил палец к губам, потом им же указал в сторону, противоположную той, куда целую вечность назад Монро «конвоировал» Джулию в их бесплодной попытке выбраться.
Дальнейшую дорогу Себастьян осознавал лишь урывками. Опять потянулись бесконечные коридоры и повороты. Видимо, он частично проваливался в небытие прямо на ходу, потому что когда он закрывал глаза, чтобы моргнуть, перед ним исчезало одно место, а когда открывал обратно, то представало уже совершенно другое.
Или это мгновенная память работала с перебоями.
- Стой.
Монро потряс головой в надежде разогнать серый туман перед глазами, но остановился, как и приказал Штрауссер.
- Там двое, - отрывочно бросил Уилл, поворачиваясь к нему вполоборота и опираясь спиной на стену. – Твоя задача – не высовываться и не терять сознание. Понял?
Монро сам не понял, что вложил во взгляд, направленный на своего «партнера», но сам Уилл, похоже, понял.
Понял и бесшумно исчез из виду.
Басс откинулся головой на стену и попытался сконцентрироваться на грязевых потеках на потолке, как будто они были самой важной вещью в его жизни.
- Привет, ребята, - голосом Штрауссера донеслось из-за угла. – А почему вы все еще здесь? Постам же велено было смениться около получаса назад. Или я неправ?
- Я ничего не… - начал другой голос, но договорить так никогда не сумел.
Монро сам вышел из-за угла, как только понял, что препятствий на их пути больше нет.
У проржавевшей железной двери лежали двое стюартовских солдат – один с кровавой дырой на месте правого глаза, а другой без каких-либо видимых повреждений, но с залитой кровью с левой стороны головой.
Штрауссер с ничего не выражающим лицом встал на ноги, сняв с одного из трупов ключ, и на секунду задержал взгляд на Монро, прежде чем отвернуться и приняться за замок на двери.
Та открылась с глухим лязгом. Коридор за ней был погружен в кромешную темноту.
- Тебе придется потом собрать все свои силы и вывести нас к вашему лагерю, - обернулся к Себастьяну Уилл.
Мужчина вытащил ближайший факел из кольца на стене и приглашающе махнул рукой.
Монро остановился уже на самом пороге. Откуда-то из-под толщи безразличия вдруг пробиралась первая мысль:
«Слишком просто».
А за ней и другие, стройной логической цепочкой заставившие его похолодеть от внезапно нахлынувшего страха: он ведь чуть не сдал их всех – Майлза, Джулию, Джереми.
- Вы с Крисом давно это спланировали? – тихо спросил он, на всякий случай сжимая рукой дверной косяк.
Уилл ответил полным непонимания взглядом и не менее тихим вопросом на вопрос:
- Что спланировали?
- У меня развивается стокгольмский синдром, ты спасаешь меня, выводишь меня отсюда, я привожу тебя к своему лагерю, а там ты либо один сматываешься обратно, либо снова со мной, потому что я не смогу оказать тебе сопротивления, - признаваться в собственной слабости оказалось неожиданно тошно, - либо ты убиваешь меня и может даже приходишь в лагерь с трагическими известиями.
Монро чуть наклонил голову набок, ожидая реакции.
К его удивлению на лице Штрауссера не отобразилось злости, досады или поддельного изумления. Вместо этого Уилл закатил глаза.
- Обязательно. Именно так я и поступлю, - бросил он, перешагивая через пыльный порог и протискиваясь в туннель мимо Монро. – Решишь, что будешь делать, когда мы отсюда выберемся.
И он просто пошел дальше, не оборачиваясь и не проверяя, следует ли за ним Басс.
А Басс между неопределенностью и определенностью впервые в жизни выбрал неопределенность и закрыл за собой дверь.
Земляные стены пропахли сыростью и плесенью, а с потолка капала вода. Где-то в полумраке впереди пробежало что-то небольшого размера – скорее всего, крыса.
Монро почти забыл о том, с каким трудом дается каждый шаг. Земля говорила о свободе – свободе от давящих каменных стен, свободе от всего мрака, что остался за его спиной.
И когда впереди показался сумеречный свет – настоящий свет, а не свет огня, Штрауссер отбросил факел на влажную землю.
Себастьян не мог поверить, даже когда вслед за Уиллом выбрался из-под осевшего свода на прохладный ночной воздух.
Кругом чернел лес. Где-то невдалеке перекликались птицы. Тихо шелестели на ветру казавшиеся фиолетовыми в темноте листья.
Монро коснулся рукой ствола дерева – теплого, шершавого и сюрреалистично реального наощупь – и вдохнул свежий воздух, от которого так давно успел отвыкнуть, полной грудью.
В ушах мгновенно зазвенело, перед глазами вновь поднялся серый туман, а в верхней части живота вспыхнуло огнем.