- Тише! – шепотом отмахнулся тот. – Ты его разбудишь.
Этого Мэтисон уже стерпеть не мог. Не понимая, по какому праву этот человек ведет себя здесь, как хозяин, Майлз перегнулся через кровать Монро и, схватив Штрауссера за шиворот, дернул на себя, заставляя подняться со стула, и с плохо сдерживаемой злобой процедил:
- Выметайся отсюда.
Уилл посмотрел на него так, как будто удивился, хотя его рот искривился в насмешливой улыбке:
- Я знаю, что с ним и как ему помочь. А ты? Ты знаешь?
- Кто ты такой? – раздельно, почти по слогам произнес Майлз.
- А ты кто? И кто тебе Монро? – невозмутимо отозвался Штрауссер.
Мэтисон подавил мгновенное желание ударить. Это был бы не самым лучшим выходом из ситуации, хоть и самый желанный.
- Я его лучший друг. И командующий лагерем, - отчеканил Майлз, силой воли заставляя себя смотреть Уиллу в глаза. Возможно, это была глупость – рассказывать ему, что он здесь главный. А возможно, от этого ничего не зависело.
Штрауссер оценивающе и, как показалось Мэтисону, признающе наклонил голову набок.
- Считай, что я его личный врач, - спокойно произнес он.
Майлз моргнул, чувствуя, что это полный бред и он окончательно запутывается.
Ему не нравился этот человек, ему не нравилась манера его поведения и не нравились эти пустые глаза, от взгляда которых каждый раз предательски екало под ложечкой.
И особенно Мэтисону не нравился собственный страх.
“Считай, что я его личный врач” же являлось либо ложью, либо какой-то настолько тщательно маскируемой правдой, что она уже превращалась в ложь.
И что делать?
Ответ пришел почти мгновенно: Джулия.
Майлз чуть было в голос не застонал от собственной глупости. Идиот. Если кто и знает, кто этот Штрауссер, так это Джулия Невилл.
Мэтисон разжал кулак, выпуская его куртку и, наполовину недоумевая, почему он просто не послал Штрауссера на хрен и пинком не выгнал его отсюда, и отступил к выходу из палатки.
- Джулию Невилл к Себастьяну Монро! – выйдя в тамбур и выглянув наружу, бросил он проходящему мимо мужчине. – Быстро!
- Есть, сэр! – мужчина сорвался с места и скрылся за одним из многочисленных тентов.
Майлз вернулся внутрь и окинул Штрауссера тяжелым взглядом, пытаясь понять, задело ли его произнесенное имя. Уилл молча смотрел на Монро, и на миг в его глазах Мэтисону почудилось сожаление.
Но они были все также пустынно-мертвы.
Тогда Майлз придвинул к себе свой складной стул, опустился на него по другую сторону от Монро и сложил руки на груди.
- И что с ним? – спросил он как будто невзначай.
Как ни странно, но Штрауссер поднял на него глаза и ответил тут же:
- Нервное переутомление. Не считая зашитого касательного пулевого ранения в правый бок, неглубоких порезов на правой руке и колотой раны в живот с узким каналом. Первая уже зарубцевалась, последняя будет еще некоторое время причинять неудобства при движении, - Штрауссер снова бросил взгляд на Монро.
Майлзу с каждым произнесенным словом становилось все хуже и хуже, и он не обратил внимания на профессиональные термины, которые использовал Штрауссер.
Он потащил Басса с собой в Чикаго, чтобы найти Рэйчел и Бена… А вышло так, что Басс снова, вот уже в который чертов раз в их жизни, пострадал из-за него - просто потому что отказался тогда отпустить брата одного.
В груди снова свернулся тугой, давящий комок, и Мэтисон одним усилием воли задавил поднимающуюся волну боли.
Он не заслужил такого друга.
Хлопнула занавеска тамбура, и Мэтисон отряхнулся от мыслей, отвлекаясь на шаги.
В палатку вошла Джулия, придерживая забинтованную руку. И застыла на месте, уставившись на сидящего Штрауссера.
Уилл молча ответил на взгляд. Джулия же успела стереть с лица все эмоции до того, как Майлз успел ее изучить. Но то, что Невилл была удивлена и одновременно испугана, не подлежало никакому сомнению.
- Джулия, - мягко позвал он.
Женщина повернула сначала голову, а потом уже перевела на него глаза, на секунду задержавшись на Монро.
- Ты знаешь этого человека, правда? – Майлз тяжело поднялся с места и подошел к ней, чтобы иметь возможность говорить тише.
- Может, вы поговорите в другом месте? – тихо спросил Штрауссер. – Я никуда не денусь, а его вы все-таки разбудите.
Пока Майлз судорожно решал, рискнуть ли потревожить друга и послать совет Штрауссера куда подальше, или все же наступить на свою гордость, Джулия еле слышно прошептала, обращаясь к Уиллу:
- Это ты вытащил его… Оттуда?
Штрауссер молча кивнул.
Невилл перевела глаза на Майлза, будто ища подтверждения. Мэтисону ничего не оставалось, как тоже кивнуть.
Джулия приоткрыла рот, неотрывно смотря на Уилла, явно решая что-то, и Майлз решил дать ей время.
- Ему можно доверять, - наконец сказала она.
Наверное, выражение лица Майлза было слишком пораженным, потому что Штрауссер тихо фыркнул и перекинул ногу через ногу, удобнее устраиваясь на своем стуле.
- Спасибо, миссис Невилл, - отозвался он.
Мэтисон вопросительно посмотрел на женщину, не решаясь спросить вслух, за что именно Уилл ее благодарит. Но Джулия молча пожала плечами и метнула взгляд на Штрауссера, в котором недоверие мешалось с гневом и, казалось, с толикой подавляемой благодарности.
- Я могу идти? Меня ждет моя семья, - вновь переводя глаза на Майлза, спросила она.
Мэтисон поднял вверх согнутые в локтях руки:
- Извини. Не смею задерживать.
Невилл в последний раз посмотрела на Штрауссера, потом задержалась на Монро и бесшумно выскользнула из палатки.
Майлз уселся обратно на стул и тяжело вздохнул.
- Знаешь, - начал он, смотря в пол, - я не знаю, что у вас двоих за общий секрет, но он мне не нравится. И то, что Джулия прикрыла тебя – а это именно то, что она сделала, – не означает, что я начал тебе доверять.
Штрауссер не отреагировал.
Палатка погрузилась в молчание ровно на пару секунд, потому что потом Монро внезапно слабо застонал и приоткрыл глаза.
Майлз пулей вскочил со стула и склонился на другом, через одеяло нащупывая его руку:
- Басс? Басс, ты меня слышишь?
Монро посмотрел на него пустым, неузнающим взглядом, прежде чем снова опустить веки.
- Басс! – Мэтисон легко взял его за плечи. – Басс, очнись. Брат, пожалуйста.
- Оставь его, он тебя все равно не слышит, - произнес со своего места Штрауссер. – У него жар, он не понимает твоих слов.
Мэтисон метнул на него испепеляющий взгляд и снова позвал Монро.
- Да не слышит он тебя! – почти зло прошипел Штрауссер.
Он сделал какое-то движение, но Майлз не обратил на него никакого внимания, продолжая вглядываться в бледное лицо друга. Не обратил внимания до того, пока смоченный в стоявшем на столе стакане с водой платок не лег Бассу на лоб, а Уилл осторожно не вытер его лицо от пота, вызванного жаром.
- Басс? – снова попытался Майлз, почти ненавидя себя за то, что не догадался до того, до чего догадался Штрауссер. Он не привык играть роль сиделки - и тогда, когда Басса полоснули ножом на подходе к Чикаго, Майлз подолгу сидел над ним, но единственное, что он умел делать - это вовремя вкалывать дозу антибиотиков и просто быть рядом, когда брат выныривал из своего забытья.
Монро тяжело вздохнул и снова приоткрыл глаза.
И так как его голова была повернута налево, то первым, кого он увидел, был именно Уилл.
Монро вздрогнул и почти шарахнулся в сторону, но Майлз, отложив в сознании эту странную и подозрительную реакцию, обнял его лицо ладонями и бережно, но настойчиво повернул к себе.
- Басс, это я. Ты дома. Все хорошо, брат.
Себастьян несколько секунд неотрывно смотрел на него, а потом слабое подобие улыбки осветило его лицо.