— А вот и твой обидчик, кстати, — прошептал Добб, потягивая пиво. — Тот, который мне вчера врезал? — Тот, кому я за это чуть все лапы не переломал.
Между тем рептилии уселись за недалёкий столик и заказали какое-то вино. Пока напиток им несли, они снова разговорились.
— Ужасно, это просто ужасно! — всплеснул лапами ящер, — Они, наверное, убили больше, чем все бандиты вместе взятые! Вы были обязаны выдать им резиновые патроны, а не боевые!
— Во-первых, — холодно отвечал змей, — такого количества гуманных патронов, как вы их называете, у нас нет и не будет. Во-вторых — патронов такого калибра просто не существует.
— Один из ваших бойцов был вооружён стандартным пулемётом Калашникова — я это видел очень отчётливо!
— Если речь идет о том, которому вы крайне гуманно заехали в глаз — то он с РПД…
Я еле удержался, чтобы не включится в беседу.
— Он самый. Я рад, что это сделал, знаете ли — применять силу было совсем не обязательно!
Добб усмехнулся.
— Нападение на лицо, находящееся при исполнении, вообще-то, по законам военного времени карается расстрелом.
Ящер и змей недоверчиво покосились на нас, но, видимо, зелёный не признал в двух гражданских своих вчерашних противников.
— -А то, что он сознание потерял — это вообще абсурд!
— Боец был уставшим и раненным, — снова спокойно и хладнокровно отвечал наш генерал, — Неудивительно, что он не был готов к такому удару. — Да он просто слабак! И вы таких к себе берёте?
Генерал закрыл глаза и некоторое время дышал носом, после чего снова сделал спокойное выражение:
— Он один из лучших. На днях повышен в звании.
Ящер, кажется, не понял всей важности момента. Пожав плечами, он замолчал. Вскоре рептилиям принесли вино, а нам — обновили, так сказать, пиво.
— Господин Мэр, почему вы не хотите разрубить этот Гордиев узел? — Вы же знаете, что это не решение проблемы! Нельзя убивать всех, кто держит в лапах оружие — мы с вами это тысячу раз обсуждали!
Генерал закрыл глаза:
— Я и не говорю обо всех, — Терпеливо объяснил он. — Выдвинем бандитам ультиматум, а кто не захочет бросать асоциальный образ жизни — того настигнет суровое наказание.
— Нет нет и нет! Лесные звери сидят на богатом лесном массиве — нельзя сжигать такое количество ценного дерева!
— Но по-другому их оттуда не выгнать, — змей пожал плечами, — газа у нас нету — потратили последний запас на выкуривание партизанов из Архангельского леса.
— Значит, пусть сидят! Рано или поздно у них закончатся ресурсы, патроны и пища.
— Пища у них не закончится — у них плодородная почва, — парировал генерал, -Патроны так тем более. С одного выстреленного патрона они получают пять с трупа. А если и впредь засылать туда солдат мелкими кучками — и того больше.
— Так не посылайте к ним своих солдат, господи! Сколько раз я велел просто обходить их стороной!
— Это говно рано или поздно придётся убрать, — прошипел змей.
— Когда надо будет — уберём!
Они отпили своё вино, уставившись друг на друга. Мы с Доббом сидели, уже не боясь, что нас узнают.
— Мне кажется, генерал, будто вы хотите просто посмотреть на взрыв, который сделает оружие людей, — сказал ящер.
— Больше всего мне хочется помочь местному населению, которое страдает от постоянных набегов этих гаденышей!
— Вы не поможете нашей планете, убив ещё сотню ни в чём неповинных зверей!
— НИ В ЧЁМ НЕ ПОВИННЫХ?! — С угрозой в голосе заорал змей, — В кафе все тут же замолчали, уставившись на высшие чины, — Да вы совсем двинулись на своем пацифизме!
— Это политика всех государств этого мира!
— Да нет уже никаких государств!
Этот смелый крик выдала кошечка-официантка у барной стойки. Обычное веселье в местной забегаловке превращалось в большой драматический театр.
— За драму, — тихо сказал я, чокнувшись с Доббом и выпив с ним остатки пива.
— За драму, — подтвердил он.
Ящер и змей переглянулись, и мэр встал.
— Не думаю, что столь важные дела можно обсуждать в присутствии посторонних лиц. Здесь могут быть шпионы от тех группировок.
— Конечно, могут. Я даже вам большее скажу — они тут есть, — Уверенно кивнул генерал, аккуратно отпивая вино из своего бокала, — Знаете, почему нас всё ещё не застрелили?
Я заволновался — в кафе явно были вооружённые звери. Возможно, генерал был прав.
Ящер замер.
— Почему же? — Потому что знают, что у нас есть оружие людей. И сейчас думают: а как бы его достать? Но знают, что убивают там без всяких гуманизаторов. — И почему они не убивают вас? — Да потому что знают, что будут мстить. И битва ими заранее проиграна. Мы сделаем всего лишь один выстрел. Но зато какой! — Угрожающе закончил змей. — Да вы не посмеете! — на взводе крикнул ящер, яростно набрасывая на плечи свой плащ с подогревом. — Пари?! — С издевкой спросил Генерал. — Я отменю ваш приказ! — Вы — сугубо гражданское лицо! — Ощерился змей. — Армия вам не подчиняется!
Ящер застегнулся, гневно смотря на змея.
— Мы ещё вернёмся к этому разговору! — Сомневаюсь, — с усмешкой покачал головой змей.
Ящер вышел из кафе, а за ним и двое псов. Мы с Доббом решили, что это были его телохранители, и взяли ещё по пиву. Лишившись своего собеседника, змей пересел к нам.
— Расслабьтесь — вы в отпуске всё-таки, — сразу сказал он. Мы с доберманом немного подскочили на своих местах, когда увидели, что генерал хочет присоединиться к нашему столу.
Снаружи хлопнули двери бронированной машины мэра Москвы и взревел мощный двигатель.
— Куда это он? — Вернётся ближе к восьми вечера. На суде он будет… Грёбаный пацифист… — Давно такие разговоры ведёте? — спросил я, не решаясь потянуть пиво. В горле от такого соседства пересохло. — С тех пор, как они поселились в том чёртовом лесу, — змей отпил вина, — Ни для кого не секрет, что когда нас тут нет — эти умельцы достают всех окрестных жителей. — Это правда, — неожиданно подошедшая кошечка поставила перед нами три бутылки, — Они постоянно требуют с нас патроны… Мы работаем себе в убыток из-за них.
Генерал взялся за бутылку, показывая горлышком на официантку.
— Вот видите. А наша любимая власть, как обычно, народа не слышит.
— Как хорошо, что вы с нами, товарищ генерал, — улыбнулся я и быстро опустошил свою бутылку.
— Я всегда со своими бойцами, а эти хлюпики, протирающие задницы в своих кабинетах, давно ничего не решают. Они думают, что решают — но на самом деле толку от них никакого. С момента окончания войны не было принято ни одного нового закона — и ни одного не было соблюдено!
Змей отхлебнул нашего пива, воцарилось молчание на пару минут.
— Не надо говорить об окончании войны, — тихо и грустно сказал Добб, — Я видел войну. Могу сказать, что сейчас гораздо хуже.
— Я тоже видел войну, — протянул змей, его глаза заволокло дымкой воспоминаний, — Большую войну…
— Да ну?!.
— Да-а… — Протянул змей. — Мне тоже далеко за четыреста лет — это моё третье тело, если не ошибаюсь! Память очень плохо транслируется…
— Третье тело?
— Да… Я был человеком тогда, очень давно. Не генералом, нет. Маршалом. Командовал генералами и целыми армиями. А точнее штабом Северо-Западного фронта. Когда начался Кризис, не тот, — скривился змей, — экономический… А геополитический. Когда он достиг апогея, все и началось…
Змей отхлебнул из бутылки:
— …Консорциум Азии потребовал выплаты долга у ЕС, те отказались — вмешалась Америка, — Эти вообще в каждой дырке были затычкой. Сначала ядерное оружие применили Китайцы. У них с Пакистаном была да-авняя «любовь»… А потом все покатилось, как снежный ком… Да-а-а… — Выдохнул змей.
Я слушал историю змея, закусив язык. Добб тоже, хотя он сам мог рассказать не хуже — это было преимущество всех тех зверей, которых техника сделала «Бессмертными». То есть, она не позволяла им стареть…
— А потом всё кончилось. Люди поняли, что ничего не осталось — воевать было незачем. Стали собирать последнее. Появились вы — вас выпустили в бой как бешенных псов, а потом… потом появилось новое оружие. Америка грозила всем, что сделала солдат, которые способны разнести город за полчаса. Всего пять тысяч… Я видел их. Такое и в кошмарном сне не приснится. Они устраивали ад за десять минут, а ещё через двадцать становились в этом аду чертями. Они почти никогда не убивали противников сразу — пытали, отрезали руки или ноги… Иногда ели противников заживо! Крысы, бешенные твари… А потом и наши подоспели со своим ответом — он-то и решил вопрос о том, надо ли воевать дальше, или сваливать, пока ещё могут…