Радоваться было рано. Одна пушка у «Зверя» всё ещё работала и он не преминул этим воспользоваться. Лучом раскалённой плазмы он в ярости выжег всё, что ещё оставалось после арт-удара, и теперь практически не выключал пушку – энергии на поддержание одной из двух хватало с лихвой. Но зиров не останавливала и сама смерть в его лице – они бросались на него, на его оружие с новыми силами, каждый раз яростней и быстрее, каждый раз выбирая новые слабые точки ПШРК. Я смотрел на это зрелище, завороженно, страстно, не в силах оторвать глаз, позабыв о боли в оторванной руке, но меня отвлекли. Чак коротко дотронулся до моей целой кисти, сжимающей детонатор Зиров.
Я резко обернулся и увидел, что Добб очнулся.
-Мы ещё повоюем, – заверил он меня.
-Ещё как, – кивнул я и оглянулся. Несмотря на мой приказ собираться на тверской улице, на широкой дороге собирались знакомые мне бойцы. Молотов с Командой, бойцы красной бригады, Ларсен с миниганом как у песца, большая часть киборгов, включая всё таких же красивых Месс, Кесс и Фесс. Даже раненый и побитый Ботаник был здесь, но вот одно мне ударило в голову как молния.
-Где Рея?
Долгожданного, а главное быстрого ответа не последовало. Я обернулся вокруг себя, и увидел как последний зир самоотверженно бросается прямо в плазменную пушку «Зверя» сзади. Это было самоубийство, но оно было во имя великой цели – тело зира, попав в турбины, нарушило хрупкую балансировку и главное электромагнитное кольцо снова вышло из строя, так же как и первое.
Мои бойцы начали кричать и улюлюкать от радости – всё несмотря на наши страшные потери и общую обстановку. Робот буквально взревел от ярости, и крик этот вторился у меня в наушнике на общей частоте – это ящер бессильно кричал, извиваясь в ярости.
Нам все говорили, что эта машина не уничтожима, но мы сделали уже половину работы. Дело за малым.
-Надо сложить тела зиров в одну кучу, – приказал я своим, – позади него, быстро!
Мне никто не перечил. Все, у кого остались рабочие образцы брони и киборги бросились в обход, в тылы роботу. Я с удивлением смотрел, как не боеспособные, но всё ещё живые зиры сами выполняют мой приказ, собирая тела павших товарищей в одну бело-серебристую кучу.
Между делом Робот повернулся ко мне и обнажил два пулемёта гатлинга, целя их точно в меня.
-Маршал? – спросил у меня эфир.
-Все уходите. Я отвлеку его.
-С ума сошёл?! – заревел Молотов, – Чем ты его отвлечёшь, идиот?
-Тем, что так любят политики, – ухмыльнулся я, – Болтовнёй.
-Он убьёт тебя!
-Посмотрим, – буркнул я в рацию и перешёл на самый закрытый, одному мне известный канал связи.
-Кронос.
-Слушаю.
-Готовь орбитальный удар. Надо отбросить робота на кучу трупов за его спиной… В зирах ведь заложены мощные заряды для самоуничтожения, да?
-Очень мощные, маршал, – с нескрываемым напряжением ответил мне бездушный командир.
-Отлично… Тогда по моей команде!
Робот сделал несколько шагов в мою сторону, но стрелять не стал. За его спиной последний зир встал у тел своих товарищей, доставая пульт самоуничтожения.
Чувствуя его уверенность, я разжал левую лапу, отпуская свой пульт. Он бряцнул пластиковым корпусом об искорёженный асфальт, и в тот же момент робот оказался на чёткой прямой линии между мной и подготовленной для него ловушкой.
-Сейчас.
Небо вспыхнуло зарницей, после чего небеса разорвала летящая к нам ракета. Всё произошло за секунды, но ПШРК успел развернуться к взрывной волне наиболее защищённой спиной, и это стало его самой роковой ошибкой.
Заряд спутника грохнул по земле так, что нас самих отбросило на несколько метров в стороны и обдало неслабым жаром – на мгновение я потерял сознание, но что-то вернуло меня к жизни и я увидел, как робот отлетает точно в скопище бело-серебристых тел.
Встав, я посмотрел на фигурку зира, склонившего голову, то ли от ударной волны, то ли просто от грусти. В какой-то момент я подумал, что ему даже не хотелось умирать, но внезапно для себя в своём сознании я увидел абсолютно чёткую, яркую картину – он улыбался. Ведь он выполнил свой долг.
Прогремел второй взрыв, ударив робота в самое его чувствительное место – лобовую броню. Заряд взрывчатки, заложенный в зирах ради нашей безопасности, превзошёл самые смелые ожидания и самые оптимистичные калькуляции. Он был настолько силён, что лобовую броню ПШРК прорвало в нескольких местах и президенту ничего не осталось, как открыть основной щит и показать себя.
Он кричал, дико кричал. Его крик заполнил весь эфир, я мог слышать его без всяких звукоусиливающих устройств за полкилометра от него. И тогда, встав на дороге, в окружении своих верных друзей, я сказал в рацию:
-Я ударил тебя уже трижды. А что сделал ты?
Он рывком обернулся на меня, снова обнажая оружие. На этот раз, миниган – только один. В ход пошёл тепловой меч.
-Лишил тебя руки…
Боль не замедлила вернуться, как только я вспомнил, что теперь на всю оставшуюся жизнь я буду калекой. Но я удержал её в себе, не повёл и бровью.
-Царапина. Арматуриной задело, – ответил я ему.
-У тебя больше нет… козырей, – прошипел он, приближаясь.
-Да, – ответил я, – У меня остался джокер.
Закричав на нас, ящер вскинул пулемёт и открыл по нам ураганный огонь. Мы были не настолько пугливы, чтобы надёжно прятаться от горстки летящих в нас пуль, но все заняли свои укрытия. Я прижался за каким-то булыжником, упавшим с небоскрёба, рядом со мной на карачках ползал Чак.
-Чак! – рявкнул я на него, прижимая лапой обрубок руки, – Пришло тебе время отдавать свои долги…
-Вот только пафоса сейчас не надо! – рявкнул на меня лис, – Говори что тебе нужно!
-Сбей ему нано-броню! – ответил я, – Из-за неё не появляется Рея!
-Понял! – ответил он, хватая свою гаус-винтовку на изготовку, – выманите его сюда! Кронос!
С этими словами он убежал от меня. Я какое-то время седел у камня, пытаясь утихомирить боль в отрубленной лапе. Казалось, что самой боли от открытой раны уже не было. Я начал чувствовать как будто моя кисть всё ещё сжимает рукоятку пулемёта с такой силой, что становиться больно. Фантомные боли… Мне была нужна моя любимая, но чёртов робот держал её у себя. Я сам понял, что как только он появился – она бросилась на него, но нано-броня ПШРК удерживала на себе её нити, из которых было соткано её тело. Поэтому она и не появлялась так долго – отдав все свои силы на него, она оказалась в плену. Поэтому так важно было отстрелить ему блок, отвечающий за нанитов.
Вся надежда была на Чака. Его винтовка сможет пробить саму броню и слой машин, её прикрывающих. Но для этого – надо было сделать то, что попросил рыжий бандит.
Я выскочил из своего укрытия, маша целой лапой и крича на огромного робота как безумный:
-Эй ты, гондонище! Двигай сюда, посмотрим сможешь ли ты справиться со мной! Давай даже я подержу одну свою руку за спиной!
Ящер рыкнул в своём роботе, открывая по мне огонь из двух своих скорострельных пушек. Я тут же нырнул обратно за свой булыжник, но оттуда меня сразу же вытащили лисицы, рывком закинув меня в какое-то здание рядом. Вместо меня в укрытии оказалась Фесс. Перезарядив оба пистолета, она прижалась спиной к камню, и как только его не стало – выпрыгнула влево и открыла огонь.
Стоило ей одной начать – палить стали все наши. В робота полетели все возможные пули, рикошетя и растворяясь у его брони. Свинец даже не ранил его, я несколько раз приказал отставить огонь, но палить продолжали. Так продолжалось до тех пор, пока где-то на спине робота открылись несколько вентиляционных отверстий.
-Нано-кузница перегревается! – догадался кто-то в эфире, – Чак, твой выход!
Сразу же после этих слов грохнул знакомый мне раскат грома и марево протянулось от ближайшего здания до спины робота. Маленький шарик всего лишь черканул по бронепластине, прикрывающей генератор нанитов, но робот сразу же определил в лисе главного противника. В его стальной руке полыхнул жаром тепловой меч, и робот сразу же бросился на снайпера.
Но наши оказались подготовлены и к такому повороту событий. Робот почти настиг Чака в его укрытии, как с другой стороны улицы Бурый дал двойной залп из ПЗРК. Роботу пришлось отвлечься на пару ракет – он просто отбил их рукой, как будто отмахнулся от пары назойливых мух, но как только он вернулся к основной цели – снайпера и след простыл.