Русские экстремисты, живя в консервативных европейских государствах, также использовали свое относительно безопасное положение для подготовки актов экспроприации. Так, в Австрии эсеры и анархисты обучали специальных агентов для проведения экспроприации в России[141]. Но русские радикалы совершали политические грабежи и в приютивших их странах. Например, известный боевик, большевик
Камо (Семен Тер-Петросян) готовился ограбить Банк Мендельсона в Берлине, используя при этом бомбу[142]. Группа анархистов в Турции планировала в 1907 году «грандиозную экспроприацию» нескольких миллионов рублей – вероятно, речь шла о нападении на богатый православный монастырь на Афоне[143]. И наконец, несколько отдельных экстремистов использовали в погоне за быстрым обогащением шантаж и вымогательство, часто от имени несуществующих организаций, таких, как «Внепартийные эмигранты города Вены»[144].
Интересно отметить тот факт, что русские радикалы не ограничивались в своих действиях территориями стран с консервативными политическими системами, но совершали акты насилия и в либерально-демократических и республиканских государствах, таких, как Англия, Франция и Швейцария. В этом они резко отличались от своих предшественников – народовольцев, которые принципиально отрицали терроризм при демократическом строе, что они и сформулировали в своем известном письме-соболезновании по случаю убийства американского президента Джеймса Гарфилда в сентябре 1881 года[145]. Это позволяет предположить, что по крайней мере для некоторых экстремистов нового типа, в частности, практически для всех анархистов и революционеров с неопределенной идеологией, заявления об их борьбе с деспотическим режимом в России и за границей были не совсем искренними или по меньшей мере не являлись главным мотивом их террористических действий.
Особенно откровенными в описании своей позиции были анархисты. «Не все ли равно мне было, в какую буржуазию бросить бомбу? – спрашивал Владимир Лапидус (Стрига) в письме к товарищам перед своей смертью в мае 1906 года при взрыве бомбы в < Венсенском лесу под Парижем – «…мстить подлой буржуазии, где бы она ни была»[146]. В соответствии с этим он подумывал бросить бомбу в ресторан, который посещали богатые аристократы[147]. Имеются сведения, что в Брюсселе анархисты хотели отомстить за депортацию из Бельгии нескольких своих товарищей, убив министра юстиции этой страны, в то время как 1 во Франции некоторые революционеры, скорее всего – анархисты, готовили террористический акт против французского премьер-министра Жоржа Клемансо, сняв квартиру в его доме и собирая сведения о его привычках и распорядке дня, а также занимаясь сбором денежных средств для проведения этой операций [148]. Начальник представительства Охранного отделения в Париже к весне 1906 года собрал достаточно информации, чтобы заподозрить группу русских анархистов в подготовке нападения на один из трех объектов: парижскую биржу (чтобы наказать капиталистов за содействие недавнему французскому займу России), полицию (которая арестовала шестьдесят русских во время первомайской демонстрации) или российское посольство и консульство в столице Франции[149].
143
Доклад ДДП от 3 (16) января 1907, Охрана XHIb(I)-1, исходящие документы (1907), док. 2.
147
«Compte rendu du proces du nomme Sokoloff, Alexandre (Chambre des Appeals Correctionnels - 4 Decembre 1906)», c. 5, Охрана VIj- 15C.
148
Копия письма Ерамасову с неразборчивой подписью, Охрана XVIIo-1; письмо министру внутренних дел Извольскому, подписанное «Нелидов», от 2 (15) апреля 1909, Охрана Va-4.
149
Доклад ДДП от 22 апреля (5 мая) 1906, Охрана Х1ПЬ(1)-1В, исходящие документы (1906), док. 127.