Революция 20!8: Глас неба
Капитан первого российского боевого дирижабля устало оглядывал Москву. Тяжелые столбы дыма поднимались к небу и плавно переходили в тяжелые тучи, что укрыли столицу своим плотным ковром, словно заботливая мать.
Дирижабль со звучащим именем «Санкт-Путинбург» прилетел в златоглавую для наведения констутиционого порядка на улицах. Многочисленные десантники-юнармейцы в пятнистой черно-синей форме облачались в кастрюли и разбирали скалки со специальных стеллажей, готовясь к десантированию. Время застыло, улицы Москвы покорно ждали, готовые в очередной раз за многие столетия безучастно наблюдать за проливаемой кровью.
Покорно не ждали лишь экипажи шаров. Улицы покраснели от обилия шаров «Н 20!8». И вот, тучи тазиков, словно мушкара, поднимаются в небо на многочисленных шариках. В каждом из них сидел решительно настроенный школьник, сжимая в побелевших руках рогатку и слепо шаря по дну в поисках уточки.
Полоска неба стала твердо-алой. Сотни шаров неукротимо приближались к дирижаблю, наводя панику на экипаж. Юнармейцы высыпались на внешние палубы и начали суетливо раскладывать баллисты. Прошел миг, баллисты встали на свои места, под ними покорно приютились ящики с чашками с дицом Солнцеликого, и вот – первые керамические снаряды полетели навстречу орде шаров.
Латексные изделия пали жертвой, словно двенадцать лет назад их сородичи в спальнях. Тазики теряли устойчивость с каждым лопнувшим шаром. Обстрел длился лишь мгновенье, но первые Навальнисты уже полетели вниз в ореоле сотен уточек. Юнармейцы вели яросный оборонительный огонь, заметно проредив ряды нападающих шаров. Но стоило красной орде приблизиться к дирижаблю, как десятки уточек полетели в защитников, с истошным визгом осыпая их и нанося несовместимые с политическими убеждениями повреждения. Немногочисленные юнармейцы укрылись за щитами на палубе, бросив зенитные орудия.
И орда настигла «Санкт-Путинберг».
Кошки полетели на внешний каркас, зацепившись за поручни. Десятки школьников начали карабкаться по веревкам. Большинство не удержались и полетели вниз. Прогуливание уроков физ.культуры не прошло зря. Достигшие вершины раздвинули ловким движением моноподы и атаковали Юнармейцев, скидывая их вниз с криками «Все ради лайков!».
Двери пристройки резко раскрылись, и на палубу высыпались десатники-юнармейцы, яростным рывком оттеснив атакующих. Внезапно несколько Навальнистов в поясе из говяжих дошираков подожгли вставленные в коробки петарды и кинулись на стройный ряд Юнармейцев. Взрыв разбросал десантников, выжившие упали в страшных корчах на палубу, задыхаясь в облаках приправы не успев схватить защиту.
Атакующие, облачившись в противогазы, пошли на штурм внутренних помещений. Впереди, словно полководец, размахивая хоботом ГП-4 бежал уволенный за пьянку трудовик Николаич, облаченный в черную робу. Выходящих из внутренних помещений гондолы он встречал меткими бросками заготовок табуретных ножек, что покоились у него за спиной в сумке для гранатометных выстрелов. Дело довершали штурмовики, закидывая в комнаты, обернутые в пакеты с комочками манки, петарды.
Незаметно погода начала портиться, ветер набирал силы, слабо раскачивая исполина. Мелкий дождь заморосил, орошая лоснящиеся борта дирижабля.
Навальнисты уверенно приближались к капитанской рубке. Сопротивление сходило на нет, медленно угасая под решительным натиском и лозунгами о демократичной России, отмене школы и введению бесплатного интернета.
И вот пал последний Юнармеец, обороняющий ложем от Мосинки покой капитана. Николаич скинул противогаз и властным жестом остановил орду школьников, желая в одиночку разобраться с капитаном. Непонятливых, коих оказалась половина, выкинули с мостика вниз.
Трудовик разбежался, и ударил ногой дверь. Мощный удар сотряс каюту капитана, после чего дирижабль оглашают многоэтажные маты. Капитан, устало вздохнув, и отложив бокал коньяка на стол пошел открывать запор двери.
Дверь распахивается, и в каюту, шлепая тапочками ввалился трудовик, зло проорав подтянутому офицеру в белой форме:
- Презренный смерд, как ты посмел перейти на их сторону!
Лицо капитана покраснело от ярости, ответ не заставил долго ждать:
- Успокойся! Как ты не понимаешь, эта революция не приведет ни к чему! Она обречена на провал, словно Февральская революция!
Николаич отхлебнул целительной настройки из фляги и бросил ее на пол, внимательно следя за своим оппонентом, после чего изрек:
- Россия нуждается в революции, перемен требуют сердца молодежи! – трудовик вздохнул и заговорил тише, - Вспомни! После Февральской пришла Октябрьская революция, что привела нас к процветанию!