Ментол стажеры переносили плохо, впрочем, как и маститые журналисты редакции информации. Однако, правила есть правила. Против шефа не пойдешь, вот и сейчас, стоя навытяжку в курилке, они давились специфическим привкусом табака и внимательно слушали очередной спич шеф-редактора о том, что бандитам – тюрьмы, а на их место к власти в Закраине должны прийти политики с чистыми руками. Ромка Безухов посмел прервать монолог Стервозовой и без тени улыбки на добродушном лице добавил, что у политиков должны быть не только чистые руки, но и уши, голова, ноги. И вообще, резюмировал он, работая в Верховной Зраде, депутатам, необходимо чаще на ночь подмываться. А то, в последнее время, под главным куполом страны в закрытом от общества пространстве стали гнездится и с космической скоростью размножаться опасные вирусы лжи и предательства.
Народ в курилке переглянулся. О чем это он? Неужели от ментола у мальчика кругом пошла голова? На удивление Татьяна Стервозова шутку восприняла подобающе.
– Вот, – сказала она, – ради талантливых молодых людей, таких, как наш Ромка и нужно голосовать за оппозиционные силы.
Чтобы Стерва хвалила! Журналисты терялись в догадках, и только Лара Лисичкина, у которой, стопроцентный нюх на служебные романы, догадалась, почему при виде Ромки у редактора в юбке громко стучит сердце и, как при вирусной ангине, нездорово блестят глаза.
Жора Волкодав, единственный, кто мог себе позволить не посещать курилку. Жорка появился здесь в самый неподходящий момент, когда Стерва и Ромка Безухов пристально смотрели друг на друга. Он прервал бесцеремонную стрельбу глазами и сообщил Стервозовой о том, что ее срочно разыскивает Богдан Степанович Сюсюткин. Татьяна Васильева от экстренного сообщения в восторг не пришла. Встречаться с директором телекомпании она не вожделела, а потому медленно продолжала курить и наслаждаться ментоловым привкусом табака. Через минуту прибежала секретарша:
– Татьяна Васильевна, шеф срочно требует вас.
Татьяна Васильевна Стервозова держала паузу. Она понимала, с каждой минутой в глазах сослуживцев, как на дрожжах, растет ее авторитет. Стерва на полусогнутых к директору телекомпании не бегает. Она не бегает, не прыгает и не пляшет по чужой указке. Она сама по себе и пусть мир вращается вокруг нее, так всегда было, есть и будет.
– Таня, – настаивала секретарша, – Сюсюткин меня убьет, если ты через минуту не появишься в его кабинете.
– Убьет, это хорошо, – продолжал веселиться Ромка Безухов, – пирожков поедим, а то кушать хочется, страсть как.
– Ромка, прекрати, сейчас не до твоих глупых шуток, – злилась секретарша, – Там Наташку Благову с оператором избили, дело политическое!
– Что?! – удивилась Стервозова, – А ну, рассказывай!
– Таня, я и так проговорилась. Иди немедленно к Сюсюткину, он рвет и мечет. У него там Благова вместе с оператором в кабинете сидят, – не унималась секретарша.
– Чувствую запах очередного скандала. Так я и знала, я так не хотела Благову в Махнополь посылать, – без тени сострадания к пострадавшим коллегам констатировала Стерва.
Богдан Степанович Сюсюткин действительно метался по зеленой шерстяной дорожке, безвкусно украшавшей его кабинет в стиле 60-х годов. В ярко-желтом модном костюме он не вписывался в специфический дизайн коммунистического прошлого. Открывая дверь директорского кабинета, Татьяна Васильевна Стервозова недовольное выражение лица в коридоре оставить не пожелала. Наоборот, она придала редакторскому взгляду максимально стервозную проницательность, отчего Наташку Благову, которая по неосторожности встретилась со Стервой глазами, словно током ударило.
Началось.
– Я не знаю, что делать. Татьяна Васильевна, мне интересно ваше мнение, – истерически визжал Сюсюткин. Присутствующие знали, собственного мнения Богдан Степанович не имел, поэтому его всегда интересовало чужое.
– Мне бы хотелось знать, что произошло? – грудным голосом выдавила из себя редактор выпуска новостей.
– Рассказывай, рассказывай Наталья, – подталкивал Благову к краю пропасти, которая уже возникла в отношениях двух подруг, Богдан Степанович Сюсюткин.