Он двигался невероятно быстро, сжимая в руке красивый изогнутый кинжал из неизвестного мне мерцающего сплава. Очевидно, на его планете практиковался иной стиль ножевого боя, нежели на Земле, и он не стал тратить время на горизонтальные режущие движения, сходу попытавшись вогнать оружие мне в грудь. Включившиеся рефлексы позволили мне лишь немного уклониться, и клинок пронзил левое плечо, вызвав дикую боль. Промахнувшись, чужак не замедлился ни на секунду. Отпустив кинжал, его рука устремился к моему горлу, стремясь смять гортань, а колено нанесло сокрушительный пинок по ребрам слева. Но защитный механизм уже работал на полную, и, не отвлекаясь на повреждения, я нанес мощный удар уцелевшей рукой в область грудины.
Человек бы отключился, но незнакомца лишь отбросило на пару метров. Прошипев какое–то проклятие, он легким движением вскочил на ноги, приготовившись завершить начатое. Я повернулся к нему боком, поскольку помнил о присутствии на сцене ещё двух участников, и ожидал, что те присоединятся к веселью. Однако те не сдвинулись с места, а в их руках не появилось какого–либо оружия. Напротив, они сложили руки на груди, подчеркнуто демонстрируя свою незаинтересованность в участии в схватке. Только сейчас я понял, что напавший на меня, будучи той же расы, уступал им добрую голову в росте.
Все эти мысли, впрочем, длились не более доли секунды, поскольку мой обидчик не собирался брать пауз. Метнувшись мне в ноги, он провел удачный бросок, и я оказался на земле с не лучшим предчувствием, так как никогда не ощущал себя комфортно в борьбе. Но бороться со мной никто и не собирался. Вместо попытки захвата чужак резким ударом локтя сверху разнес мне коленную чашечку, после чего, очевидно рассчитывая на болевой шок, схватился за рукоятку торчавшего у меня из плеча кинжала, явно надеясь вновь пустить оружие в ход. Что ж, ошибки в тот вечер совершал не только я. Инопланетник отлично держал удар, и заметно превосходил меня в навыках рукопашной, но он был гуманоид, а я твердо знал, что строение всех особей нашего вида одинаково.
В то мгновение, когда рука убийцы коснулась рукояти ножа, я приподнялся, моя предположительно обездвиженная левая рука крепко легла ему на затылок, а правая резко крутанула голову назад. Рефлексов чужака оказалось недостаточно, чтобы противостоять контратаке. Я услышал характерный хруст ломающихся позвонков, и тело надо мной обмякло. Отшвырнув труп в сторону, я откатился на обочину и сам выдернул кинжал из плеча, не зная, чего ожидать от оставшихся двоих. Левая нога не слушалась, и мне пришлось принять какую–то нелепую стойку на неповрежденном правом колене.
Однако было не похоже, что моя судьба заботит розовоглазых. Их занимал лишь труп соплеменника. Как будто разом очнувшись от спячки, парочка в доли секунды преодолела несколько метров до тела, и на мгновение замерла над ним. Если это и был ритуал, то очень короткий. Один из чужаков кинул на останки небольшую черную таблетку, и спешно отступил. Меня ослепила яркая вспышка, вслед за которой в лицо ударил жар, а в нос — смрад горящей плоти. Двое скользнули мимо меня под сень деревьев. Чуть задержавшись, выглядевший старшим из них гигант с лицом, испещренным шрамами, нежно пропел на незнакомом языке:
— До встречи, Невидимый .
Глава 3
Всё было совсем неплохо. Гораздо лучше того, на что мог рассчитывать скромный агент СКИП, да ещё и бессрочно отстраненный в связи с утратой доверия. Для начала, меня не стали перевозить в государственный госпиталь. Прямо на аллее я получил усыпляющий укол от медицинского робота, и очнулся уже в палате больницы АСР.
Временное жилище мне нравилось — комната размером не менее тридцати метров, журнальный столик и диван из настоящего дерева, а главное — огромное панорамное окно с видом, не уступающим тому, что я недавно лицезрел из соседней башни. Сломанная нога не слишком располагала к прогулкам, да и выбраться в коридор было невозможно в любом случае — дверь открывалась только снаружи. Во время одного из визитов медперсонала я с удовлетворением зафиксировал у входа охранного дрона класса SPD. Его собрат неторопливо прохаживался по коридору, куда выходили двери ещё двух десятков палат. Является ли мое убежище госпиталем или временной тюрьмой, оставалось вопросом открытым.
Когда я прямо полюбопытствовал об этом у доктора Мухамада, ответом мне стал неуверенный взгляд и заверение в том, что я нахожусь в "специальном блоке" госпиталя АСР. Дискуссию о том, кто является обычными пациентами блока, эскулап продолжить не пожелал, сославшись на то, что подобные материи не в его компетенции. Ах да — у меня был свой лечащий врач, притом человек. Не думаю, что при других обстоятельствах мне довелось бы пообщаться с чем–либо лучше диагностической машины. Доктор заходил каждое утро в сопровождении бесшумного процедурного робота, чьи манипуляции по выкачиванию из меня крови вкупе с закачиванием других жидкостей со временем изрядно надоели.