– Чёрт! Замок! – тихо, но эмоционально прошептал юнкер.
Леший, подойдя к двери склада, покачал головой, рассмотрев массивный амбарный замок.
– Ты же говорил, что склад не запирается на ночь? – тихо спросил он Хиена, который пока носил юнкерские погоны, так как приказ на присвоение ему зауряд-хорунжего не успел прийти в сотню до начала операции.
– Когда наблюдал за крепостью, то не запирался, а сегодня заперт, – тихо ответил кореец.
– Чуб, посмотри замок, может, сможешь открыть, – скомандовал Леший.
Томительные пять минут, во время которых тишину нарушали только тихий скрежет отмычек в замке да тяжёлое сопение Сыча и Саввы, которые так и продолжали держать генералов у себя на спине.
Наконец дужка замка откинулась, и Чуб осторожно вынул замок из петель. После чего потянул створку ворот на себя. Раздавшийся громкий скрип, казалось, разбудит всю крепость.
Казаки с пленниками застыли, затаив дыхание. Прошло несколько томительных секунд, и можно было бы сказать, что удача не оставила группу захвата, но это оказалось не так.
Метрах в пятнадцати от входа на склад отворилась дверь другого помещения, также расположенного в стене крепости, и наружу выглянул японский унтер-офицер, державший в руках зажженный фонарь. Несколько секунд всматривался в стоящие перед ним фигуры казаков, а потом заорал:
– Óни! Óни! Óни![1]
Бросив фонарь на землю, унтер завизжал, а потом, выхватив кю-гунто[2], продолжая визжать с безумным лицом бросился на группу захвата, подняв над собой саблю-меч.
Первым среагировал Леший, выпустив в набегающего японца две пули. Одна пробила тому голову, вторая – грудь. Унтер-офицер упал, оборвав крик, но следом за ним из открытой двери вышли два японских солдата, один из которых держал в руке винтовку. Закашляли револьверы с глушителями, и любопытные бойцы также легли на землю, получив по нескольку пуль в голову и грудь.
В этот момент раздался хлесткий винтовочный выстрел со стороны дома, откуда были похищены генералы. Резко развернувшийся Шах увидел двух часовых, один из которых перезаряжал винтовку, а второй целился в них. Шохирев выстрелил навскидку, понимая, что из револьвера с глушителем поразить цель на расстоянии около двухсот шагов просто не реально.
Его выстрел совпал с выстрелом второго часового. И если Георгий ожидаемо промахнулся, то японский стрелок нет. Громко вскрикнув, Сыч вместе с генералом Оку, которого держал на спине, упал на землю. И в это время басовито, патронов на десять пророкотал пулемет Хиена. Корейский партизан оказался неплохим пулемётчиком. Обоих часовых снесло, как городошные чурки, когда в них попадает бита.
– Быстро все в склад! Хиен, ищи вход! Шах, Ус, Чуб, взяли Сыча и генерала! Быстрее! Быстрее! – Леший, раздав команды, сделал несколько быстрых шагов, подойдя к застывшему корейцу, и хлопнул того по плечу. – Юнкер, очнись! Ищи вход в подземелье! Иначе все здесь поляжем!
Толкнув Хиена, Леший вновь первым среагировал ещё на двух солдат, появившихся из двери, откуда первым вышел унтер. Две двойки, два упавших тела, лязг винтовок, ударившихся о землю, и Владимир, сунув разряженный наган в кобуру, перекинул из-за спины ППС. Тайная операция полетела к чертям, и теперь оставалось только дорого продать свои жизни, если не удастся быстро найти вход в подземелье.
Зайдя последним в склад, Леший закрыл за собой дверь. Японских солдат, прикрывая створку, он не увидел, и можно было надеяться на несколько минут покоя, пока кто-либо из противников не сунется в это хранилище. Да и на складе их надо ещё найти, так как помещение было приличным по размерам. В лучах света от фонариков Лесков успел рассмотреть заставленный стеллажами зал длиной шагов в сто и шириной где-то в десять аршин.
Хиен устремился к дальней от входа на склад стене, за ним шёл Савва с генералом Куроки на спине. Вторая же тройка, отнеся Сыча и генерала Оку шагов на двадцать от двери, положили их на землю. И Шах в свете фонаря занялся раной Савина.
Леший, осмотрев дверь, достал из сумки небольшой моток шнура, а из разгрузки – гранату новой конструкции. Они поступили на театр боевых действий всего лишь месяц назад. Кстати, к их созданию, как и к производству, приложил руку Ермак. И надо сказать, удачно так приложил. Граната получилась просто отличной.
Весом около двух фунтов, в виде чугунного ребристого яйцевидного корпуса с отверстием для запала. Заряд – тротил, запал представлял собой оригинальную конструкцию с капсюлем-воспламенителем ударного действия и замедлителем, по выгоранию которого срабатывал капсюль-детонатор, вызывавший подрыв гранаты. В общем, выдернул за кольцо чеку, отпустил предохранительный рычаг, за счет сжатой пружины освобождённый ударник бьёт по капсюлю-воспламенителю, четыре секунды горения замедлителя, срабатывание детонатора и взрыв гранаты с разбросом поражающих элементов до ста шагов.
2
Кю-гунто – «первый боевой меч» (именно так и переводится название «кю-гунто») был принят на вооружение офицерского корпуса японской армии в 1875 году. Мечом кю-гунто во время Русско-японской войны были вооружены все генералы, офицеры и даже унтер-офицеры японской армии (от звания владельца оружия зависело количество декора, украшавшего рукоять меча).