Гонзаго с товарищами не желали сдаваться так просто. Перегруппировавшись, они тоже махали кулаками и рассекали воздух лезвием ножа. Но их было трое против семерых – большинство быстро одержало верх, и мучители Жюли предпочли ретироваться, сделав победителям на прощание неприличный жест.
– Мы еще встретимся! – убегая, крикнул Гонзаго.
Жюли все еще задыхалась. Эта победа не принесла ей облегчения: приступ астмы у нее не унимался. Давид мигом оказался возле фонарного столба. Он осторожно вынул кляп у девушки изо рта и кончиками пальцев распутал узлы на путах, которые стягивали ей запястья и щиколотки и которые она, дергаясь, затянула еще крепче.
Едва освободившись, Жюли кинулась к рюкзаку и достала вентолиновый пульверизатор. Несмотря на сильную слабость, ей все же удалось собраться с духом и, вставив наконечник баллончика в рот, надавить на него из последних сил. Она жадно вдохнула. С каждым вдохом ее лицо обретало все более естественный цвет, и она мало-помалу успокаивалась.
Вслед за тем она подобрала «Энциклопедию Относительного и Абсолютного Знания» и быстро запихала ее обратно в рюкзак.
– Хорошо, что мы проходили мимо, – заметил Цзи-вонг, пока Жюли растирала себе запястья, стараясь восстановить кровообращение.
– За вожака у них Гонзаго Дюпейрон, – сказала Франсина.
– Да, это шайка Дюпейрона, – подтвердила Зое. – Они из группировки Черных крыс. И уже успели много чего натворить, но полиция закрывает на все глаза, ведь дядюшка у Гонзаго префект.
Жюли молчала: ей нужно было отдышаться, потому что она не могла вымолвить ни слова. Она обвела взглядом Семерых. И узнала мелкорослого брюнета с палкой – Давида. Это он пытался подсказывать ей на уроке математики. Остальных она знала только по кличкам: азиата Цзи-вонга, молчуна Леопольда, женоподобного весельчака Нарцисса, мечтательную стройную блондинку Франсину, ворчливую крепышку Зое и благодушного толстяка Поля.
Семь Гномов с задних парт.
– Мне не нужна ничья помощь. Я и одна умею со всем справляться, – с трудом проговорила Жюли, не успев отдышаться.
– Уж конечно, мы все слышали! – воскликнула Зое. – Какая неблагодарность! Пошли, ребята, пусть эта воображала впредь сама выпутывается из своих передряг.
Шесть фигур повернули обратно. Давид с неохотой поплелся вслед за ними. Не успев отойти слишком далеко, он повернулся и доверительно крикнул Жюли:
– Завтра у нашей рок-группы репетиция. Хочешь – приходи. Мы репетируем в каморке прямо под кафетерием.
Ничего не сказав в ответ, Жюли засунула «Энциклопедию» на самое дно рюкзака, покрепче затянула ремешок и скрылась в узких извилистых улочках.
Горизонт простирается до бесконечности, его прямизну не нарушает ни единая вертикальная метка.
103-й продвигается вперед, гонимый надеждой превратиться в половую особь. Его суставы хрустят, усики то и дело высыхают, и у него уходит много сил на то, чтобы смазывать их своими дрожащими губами.
С каждым мгновением он все острее ощущает силу времени над собой. 103-й чувствует, как смерть кружит над ним, подобно неотступной хищной птице. До чего же коротка жизнь у простых муравьев! Он понимает: если ему не удастся превратиться в половую особь, весь обретенный им опыт пойдет насмарку, его одолеет самый безжалостный враг – время.
За ним следуют двенадцать разведчиков, решивших сопровождать его в этом нелегком странствии.
Муравьи останавливаются, только когда у них под лапками раскаляется мелкий песок. И с первым же облаком, закрывающим солнце, они двигаются дальше. Но облака им неподвластны.
Ландшафт попеременно меняется: то это мелкий песок или галечник, то булыжники, или обломки скал, или кристаллическая пыль. Здесь полно самых разных минералов – и ни одной растительной или животной формы. Если путь им преграждает огромный камень, они перелезают через него. А если возникают пятна тончайшего песка, похожие на лужи, они обходят их, чтобы не утонуть. Вдалеке простираются розовые горные кряжи или светло-серые равнины.
Даже когда им приходится время от времени делать большой крюк, чтобы обойти очередное озеро тончайшего песка, они не сбиваются с пути. Чтобы ориентироваться в пространстве, муравьи пользуются двумя особыми способами: они выделяют так называемые следовые феромоны и угадывают угол горизонта по отношению к солнечному лучу. Но, оказавшись в пустыне, они используют дополнительное средство – джонстонов орган, который состоит из маленьких черепных канальцев, заполненных частицами, чувствительными к земным магнитным полям. В какой бы части нашей планеты ни находились муравьи, они прекрасно ориентируются по отношению к таким невидимым магнитным полям. Они умеют даже отыскивать подземные реки, поскольку солоноватая вода изменяет эти поля.