Он находился там, а не здесь. Здесь исчезло настолько внезапно, что он не заметил никакого перехода или движения, а просто в глубине сознания ощутил нечто вроде потери, поскольку мир, который он знал, внезапно исчез и был заменен… на что?
Внезапно Харкинс услышал далекий гром, словно от землетрясения, который становился все громче. В затененном небе с воплями кружили блестящие птицы с зубастым клювами и широко распахнутыми крыльями, а воздух был прохладным и влажным. Харкинс стоял, цепляясь за громадное дерево, словно оно являлось его последним оплотом действительности в мире сна.
И внезапно дерево зашагало. Оно приподнялось на корнях и пошло вперед, раскачиваясь и унося с собой Харкинса. Гром становился все ближе. Харкинс крепко зажмурился, но тут же широко распахнул глаза.
Шагах в десяти справа шло еще одно дерево.
Харкинс запрокинул голову, глянул вверх в закрытое туманным облаком небо и, наконец, поверил в то, во что никак не мог поверить: деревья были вовсе не деревьями.
Это были ноги.
Ноги невероятного, небывалого существа, голова которого возвышалась метров на двадцать над кронами темного леса. Существа, которое куда-то направлялось. Харкинс отчаянно вцепился в ногу, раскачиваясь по пятиметровой дуге с каждым шагом чудовищного существа. Постепенно мир вокруг него начал собираться воедино, а Харкинс медленно восстанавливал контроль над своим застывшим от страха разумом.
Сквозь зеленые пятна растительности он увидел существо, на котором ехал. Это был гигант. Вроде бы, мужчина. На нем были куртка и шорты, заканчивающиеся в шести метрах над головой Харкинса. А ниже них была красно-коричневая кожа, по структуре похожая на древесину. Запрокинув голову до упора, Харкинс мог даже смутно различить лицо далеко наверху — лицо явно странного и чуждого облика.
Постепенно он знакомился со своим окружением. Разумеется, это лес… но где этот лес? По-видимому, на Земле… Но на Земле, какую никто никогда не видел прежде. Купол неба был весь усеян большими темными пятнами, а кружившие наверху птицы казались кошмарными существами.
Правда, почва была коричневой, а растительность зеленой, но все остальное изменилось самым жутким образом.
Где же я? — неоднократно спрашивал себя Харкинс.
И почему я здесь?
И как я могу вернуться?
Ответов на это не было. День начался как обычно и обещал быть таким же обычным, как вчера или как все дни до этого. 21 апреля 1957 года. Вскоре после полудня Харкинс ехал в лабораторию электроники, в Нью-Йорке, на планете Земля. Но внезапно очутился здесь, где бы это здесь не было.
Гигант продолжал шагать по лесу, вроде бы не обращая внимание на человека, уцепившегося за его голень. Руки Харкинса уже начали уставать от напряжения, и внезапно ему пришла новая мысль: а почему бы и не отпустить? До сих пор он цеплялся за голень гиганта только потому, что с ним произошел какой-то паралич воли, но постепенно к нему возвращалось психическое равновесие. И он разжал руки.
Он больно ударился о землю и растянулся плашмя. Земля была теплой и приятно пахла, и он вцепился в нее пальцами, как минуту назад цеплялся за «дерево». Затем Харкинс поднялся на ноги и поспешно огляделся, ища место, где можно скрыться и разведать обстановку.
Но не успел. К нему уже опускалась красно-коричневая рука — огромная, блестящая, с ногтями по десять сантиметров длиной. Пальцы гиганта осторожно обхватили Харкинса.
Закружилась голова, когда гигант, нежно держа его, поднял на добрых пятнадцать метров. Зачем пальцы разжались, и Харкинс оказался на плоской ладони величиной с большой стол, уставившись на странное овальное лицо с глубоко посаженными полными сострадания глазами и широким почти безгубым ртом, в котором виднелись треугольные зубы. Гигант, казалось, с жалостью улыбался Харкинсу.
— Кто вы? — спросил Харкинс.
Улыбка существа стала еще шире и печальнее, но ответа не последовало, лишь где-то резко кричали лесные птицы и слышались отдаленные раскаты приближающегося грома. Гигант прижал Харкинса к своему боку и снова быстро пошел по лесу, с треском раздвигая кусты. У Харкинса к горлу подступила тошнота, пока он покачивался в колыбели неплотно сжатой руки огромного существа.
Примерно через десять минут, если не больше, гигант остановился. Харкинс удивленно поглядел вокруг. Раскаты грома были уже близки. От них, казалось, ломались деревья. Гигант спокойно стоял на месте и чего-то ждал. Ноги его покоились на земле так же прочно, как стволы деревьев.