Больше всего нам понравился один проект, на котором были видны сплетенные руки на белом фоне. Но и это не полностью устраивало нас. Отто Гротеволь, который в свободное время занимался рисованием, предложил на заднем плане изобразить еще красное знамя. Его предложение получило всеобщее одобрение. Опять художники взялись за работу. На нашем следующем обсуждении был окончательно принят проект партийного значка: в середине было видно красное знамя, перед ним — окрашенные золотом сплетенные руки, а вокруг, на серо–голубом фоне, также золотыми буквами, надпись: Социалистическая единая партия Германии.
Теперь у нас был устав, короткая программная декларация и даже значок, только одного еще не было — единой партии. Всё напряжение было сконцентрировано на том, чтобы основать СЕПГ в Берлине и по всей зоне к определенному сроку.
Между тем в СДПГ сопротивление против немедленных организационных мер в отношении объединения стало заметно сильнее, недоверие к КПГ возросло. В то время, как в зоне открытая манифестация такого сопротивления была невозможна, в Берлине социал–демократы — противники объединения с КПГ — добились в своей партии решения, чтобы все члены СДПГ проголосовали по этому вопросу. Всеобщее голосование должно было произойти 31 марта 1946 года. Центральный комитет СДПГ, находившийся под руководством Гротеволя и стоявший на стороне объединения, отказался от проведения голосования, а в советском секторе Берлина оно даже было просто–напросто запрещено советским комендантом. Это запрещение подверглось, между прочим, порицанию со стороны знакомых мне партработников.
— Конечно в СДПГ еще имеются большие сомнения относительно объединения, но таким запретом голосования настроение против объединения только обострится. Пусть товарищи социал–демократы сами решат этот вопрос, — сказал мне один товарищ, и я был с ним вполне согласен.
Вследствие запрета проголосовали лишь 32 547 членов СДПГ, живших в Западных секторах Берлина.
Голосование выявило следующие настроения:
1. За немедленное объединение СДПГ и КПГ: 2 937 голосов.
2. За союз СДПГ с КПГ, который гарантирует сотрудничество и исключает междоусобную борьбу: 14 763 голоса.
3. Против всякого объединения и против всякого союза: 5559 голосов.
Таким образом, подавляющее большинство берлинских социал–демократов высказалось против немедленного слияния.
Когда эти результаты стали известны в ЦК КПГ, мы получили указание еще более усилить кампанию объединения. Конференции и собрания сменяли друг друга. На очень многих собраниях царили подлинное воодушевление и надежда, что наконец это злополучное разделение будет преодолено и новая партия воспримет лучшие традиции обеих партий.
На многих социал–демократов, которые противились объединению, был произведен новый нажим, — но даже мы в отделе агитации и пропаганды при ЦК ничего точно не знали об этих делах. В то время я узнал только об одном случае ареста среди противников объединения, а именно, в районе «Пренцлауер Берг». Этот случай очень взволновал некоторых работников берлинского руководства компартии.
— Эти русские с их арестами! Этим они только вредят нам. Если некоторые функционеры СДПГ еще не согласны на слияние, надо их оставить в покое. Они позже сами убедятся в правильности пути объединения наших партий. Мы тогда были еще полны иллюзий…
Одна история в районе Мекленбурга обошла в те дни всех партработников. Мне рассказал ее Вальдемар Шмидт: во вторник на прошлой неделе оба районных секретаря — КПГ и СДПГ — были вдруг приглашены к 7–ми часам вечера в комендатуру округа. Они явились точно к назначенному времени. Комендант любезно поздоровался с ними, сделал величественно–таинственное лицо и повел их в соседнюю комнату — столовую. Стол был накрыт, как для дипломатического приема: на нем было все, что душе угодно.
— Пожалуйста, ешьте! — сказал комендант на ломаном немецком языке.
Оба секретаря райкома принялись есть.
— Пожалуйста, пейте, — пригласил комендант опять. Оба секретаря стали пить. Потом комендант налил им по очень большому стакану водки. Секретари медлили и не решались, но комендант был неумолим.
— Безусловно должны вы пить! — потребовал он.
С тяжелым сердцем осушили секретари по стакану водки.
— Так, а теперь, оба дайте сюда руки. Они сделали это.
— О–о-о, очень хорошо! — воскликнул комендант радостно. — Ну, я могу донести, что объединение у нас состоялось!