С этих принципиальных позиций написана в 1953—55 годах моя книга «Революция отвергает своих детей». Мне хотелось описать затруднения, противоречия и перемены в коммунистических государствах на примере одной человеческой судьбы, показав при этом мой собственный жизненный опыт, мои переживания, надежды и сомнения не с каких‑либо позднейших позиций, а такими какими они были в то время.
Вышедшая в сентябре 1955 года моя книга «Революция отвергает своих детей» открыла новый отрезок моего жизненного пути. Уже через несколько недель после ее опубликования в моей кельнской квартире появился гость, известный английский профессор, занимавшийся историей коммунизма в Оксфордском университете. В ходе нашей подробной беседы он спросил, между прочим, не захотел ли бы я приехать в Оксфорд, «если у меня нет какого‑либо лучшего занятия».
Вскоре я получил приглашение прочесть несколько лекций в Оксфорде, за которым последовало, — безо всяких анкет и комиссий, — предложение заняться в течение двух лет исследовательской работой в колледже св. Антония Оксфордского университета. В это время Советский Союз вступил как раз в период «борьбы с культом личности тов. Сталина». Уяснение возможностей и пределов этой «борьбы» оказалось тогда в центре моих интересов. В прекрасных условиях работы в Оксфордском университете я смог осуществить замысел соответственного исследования и написать свою книгу «Кремль без Сталина».
Спокойная, деловитая и объективно–критическая атмосфера, царившая в Оксфорде, осторожная, вдумчивая оценка различных факторов, немного шутливый, порой скептический тон и вежливая внимательность к собеседнику в беседах и спорах произвели на меня глубокое впечатление. Иногда, хоть порой лишь на пару секунд, я вспоминал школу Коминтерна в Советском Союзе 1942 года: контраст не мог бы быть большим. Односторонне доктринерская высокомерная уверенность в непобедимости, претензия на знание законов истории и на способность справиться с любыми трудностями, лишь бы «правильно» подготовить и организовать дело… а теперь здесь, в Оксфорде, эта спокойная деловитая, объективно–критичная атмосфера. Проведенные в Оксфорде два года весьма помогли мне избавиться от остававшихся еще идеологических шор и предрассудков, не отбрасывая и не забывая в то же время опыт моего четырнадцатилетнего пребывания в социалистическом обществе.
Также и после оксфордского опыта я думаю, что работники советского аппарата и коммунистического движения имеют решающее преимущество при политическом анализе происходящего на Востоке: понимание действующих там внутренних механизмов, способность более выпукло представить себе происходящие перемены и вдуматься в душевное состояние человека в коммунистическом мире, также и в психологию членов партии, ее руководителей и вождей; способность не только расшифровывать, но легко, почти автоматически прочитывать столь загадочное для многих на Западе пустословие; понимание политических целей партийного руководства, в первую очередь их стратегии и тактики в ее практическом применении. Многое из того, что выросшему на Западе и сложившемуся в западной политической системе человеку кажется таким невероятным, для бывшего партийного работника отнюдь не загадка.
Не случайно поэтому все последовавшие за моей первой книгой работы посвящены переменам в лагере социализма. «Кремль без Сталина» (1959) и «Хрущев — взлет и падение вождя КПСС» (1965) рассматривают полное противоречий преодоление сталинского наследия в Советском Союзе. В «Советологии сегодня — политический урок» (1962) я стремился изложить и критически рассмотреть советологию в ее сегодняшнем виде, указав в первую очередь на глубокое противоречие между первоначальным научным социализмом Маркса и Энгельса и его позднейшими фальсификациями. С середины 50–х и до середины 60–х годов я кроме того регулярно писал злободневные комментарии о политическом положении в социалистическом лагере для газеты .,Ди Цейт».
Перед лицом конфликта между Москвой и Пекином и нарастающих расхождений в мировом коммунистическом движении, мои интересы все больше и больше переключались с Советского Союза на развитие мирового коммунизма в его целом. Толчком к этому послужило последовавшее в 1963–64 году приглашение меня в качестве старшего научного сотрудника в Колумбийский университет в Нью–Йорке. За ним последовала моя деятельности в Йельском университете (Нью–Хэвен, США), где я с начала 1966 года читаю лекции на историческом факультете, однако лишь в весеннем семестре (с января по июнь), так что во второй половине года я имею возможность заниматься публицистической деятельностью в ФРГ.