4.
Мелкий нудный дождь барабанит по полиэтилену. А не под экологической защитой от дождя лежим мы – я и Марго. Утро, надо вставать, идти искать прайс на завтрак, стопить, догонять лето... Погода – жить не хочется... Но хипарь не должен унывать и отчаиваться!.. Наверно... Резко вскакиваю, невдалеке под кустом и тоже накрывшись с головою пленкой, затаился Сан, слегка пинаю его в предположительно зад, тормошу его, возвращаюсь к Марго и диктаторскими методами добиваюсь желаемого. Встали...Уф-ф-ф! Бегу в теплый капиталистический дабл, на этом танкенштеле он бесплатный, но блюдечко с мелочью наличествует, мол кто дурак и имеет лишнее – то может поделится... Я ни имею не только лишнего, у меня в прайснике пятипфениговой медюшки нет, а потому совершаю святотатство – забираю мелочь себе в карман. РЕВОЛЮЦИОНЕР ЖИВУЩИЙ ВОРОВСТВОМ – НЕ РЕВОЛЮЦИОНЕР, А ГАНГСТЕР!!!
Только в крайнем случае, когда нет другого выхода, возможно изъятие излишков у СИСТЕМЫ! Где бы мы могли заработать прайса на хавчик, тут, на трассе?! А?!
Сполоснув фейс и отлив в комфортных условиях, слегка испугав какого-то чайника, забежавшего хрен знает зачем сюда же, выпуливаюсь под мелкий моросящий дождик. Выпуливаюсь и оглядываюсь в поисках жертвы, не в дабле же чайника команчить... А жертвы от взгляда моего пиратского, прячутся под крыши личных автомобилей известных европейских и корейских марок, и норовят быстро-быстро уехать, заправившись бензином... Но...но мой взгляд натыкается на черное! блестящее!! хромированное чудо!!! на двух колесах с широко раскинутыми рогами руля и почему-то американским номером.. Собственной персоной Харлей который Дэвидсон и как бы в дополнение к нему стриженный в черной обтягивающей ляжки и плечи, коже улыбающийся тип...Номер американский... Так это же Германия, а это явно милитарист с военной базы Пентагона, так я его сейчас как утку в лет подшибу своим аском, ну держись!.. Подъезжаю к типу, тот еще больше зубы-губы растащил в улыбке, я ему вываливаю свой джентльменский набор (читай в предыдущей главе), но все же для особо тупых из числа читателей, повторю.
-Хэллоу, сори, ай хэв уан проблем...
Невоспитанный милитарист в коже перебивает меня с улыбкой супермена:
-Я знаю твои проблемы...
И это на великолепном английском с отвратительной американской ржеватитой и брычаньем – I know yours problem…
И достает из заднего, нажопного, кожаного кармана, толстеньеший прайсник, а из него бумажку... Десять марок...Синего цвета... Так я же ему даже калашников в брюхо не тыкал, так как его не имею, ну и привычки такой тоже не приобрел... Ну и милитарист...
-А-ууу!!! Сенкью вери матч...
И лечу к Марго и Сану. Это же надо – милитарист, прислужник Пентагона и такой жест... Накатил хипу с барского кожаного плеча немецкий червонец...Я люблю таких милитаристов, мне не стыдно в этом признаться и даже кровь с соплями из разбитых носов американских хиппов шестидесятых, протестовавших возле Пентагона против войны во Вьетнаме, не стучат мне в сердце... Как. пепел того самого Клааса, упаленного испанцами. Если бы не те хипы в Америке – хрен бы сейчас мне обломился бы, а не десять марок...А если каждый хипарь асканет у милитариста червонец и тем самый подорвет мощь Пентагона. ..А?!
-А-у-у-у-у!!! Живем пипл, абскал милитариста! –
делюсь радостью с Марго и Саном, подхватив беги, направляемся к раздвижным дверям маркета... Хлеб, сыр, лимонад в пластике, добавляю реквизированную в дабле мелочь, приобретаю малюсенькую шоколадку. Меньше сделать видать не получилось...Как я уже говорил – цены на танкенштелях, петростелях, газолинеро, бензоколонках Германии просто страшные...В маркетах.
Завтракаем в кафе купленным в маркете. Обслуга косится, но нам по барабану. Глубоко по барабану. Дождь улегся, силы с каждым съеденным куском вливаются в жилы, появляется желание стопить и догонять лето дальше. Мы тебя догоним, лето любви, ты от нас ни куда не денешься с этой подводной лодки...Мы еще устроим собственный Вудсток!.. Мимо пролетают автомобили, мы их не стопим, мимо – это в двух метрах, мы делаем отмашку большим пальцем вверх нашим, выезжающим с нашего танкенштеля, автомобилям... Приветственно махнул рукой милитарист в коже, махнул, взрычал и унесся на своем харлее придэвидсованном, гуднул басисто драйвер с высоты кабины трака, нам гуднул! блеснул где-то луч солнца в царстве осени и...И нас взяли, не простопили и часу, ну от силы минут сорок...И несемся вдаль. Сан впереди, рядом с водителем лет сорока, улыбчивым немцем, мы с Марго сзади, по сторонам автобана мокрая Германия, сверху серое небо с проблесками якобы солнца, мимо пролетают траки, жизнь клевая штука...Разговор типичный для чайника, для всех чайников, подбирающих нас – сам был студентом, сам ездил стопом, самого брали, почему бы и мне не взять?.. Да здравствует высшее обучение в западных колледжах! А что мы не студенты – так об этом можно и промолчать...Чайник угощает угощает кока-колой, напитком империалистов, и остатками сухого печенья, данке шон, чайник, данке шон... Увы, все хорошее когда-нибудь кончается, выпадываем на очередном танкенштеле, бывшему студенту-хичкакеру налево, а нам направо, то есть прямо, то есть нам с ним не по пути, быстро прощаемся, Сан осмелел и конфисковывает у чайника пачку начатую сигарет, взмах рукой, бэги на плечо, орлиный взгляд по сторонам – ну кто нас возьмет?! не толпитесь, выстройтесь в очередь, отбирать будем самых щедрых... Три часа стопа под начавшимся мелким немецким дождиком и периодические обходы – то я, то Сан, водителей траков и опрос – не хотят ли взять попутчиков? нет, не хотят ( фак оф твою маму – это не вслух) и мы снова едем. Вольво кабина космического образца, сидим далеко-далеко вверху, трак несется на скорости сто шестьдесят километров черт его знает чем груженный. Драйвер хулиган, со смехом повествует на ломаном английском, как он в молодости показывал с мотоцикла жопу в камеру ти-ви полицейской, установленной на дороге...Или к примеру его любимая шутка – догнать каких-нибудь бабушек-дедушек на стареньком драндулете и пристроившись сзади в метре, сантиметрах так пятидесяти! переться за ними... Представляете?! Что переживают бабушка с дедушкой в стареньком драндулете?.. Сзади громада весом в восемьдесят тонн и надвигается-надвигается-надвигается... Хулиган с сожалением повествует дальше – жаль, полиция есть, иногда подъезжают сбоку и интересуются – не помочь ли ему пихать драндулет с бабушкой-дедушкой...Ну и штраф. Снова танкенштель...Ему куда-то в сторону, хулигану этому, а нам прямо, во Францию... Машем хулигану, Вольво фыркает и уезжает пихать бабушек с дедушками в их драндулетах...А мы стопим-стопим-стопим, стопим до посинения, то есть до вечера, и когда начинает темнеть и животы подтянуло к спине, то мы понимаем – если мы не поужинаем, то нас подберут уже не теплыми...И я отправляюсь на охоту, взяв как всегда наперевес, свой английский. Ручно-ножно-головастый. И удачно. Не прошло и полчаса прочесывания местности вокруг и внутри танкенштеля, маркета и площадки для отдыха, как возвращаюсь к пиплам с добычей – пожертвованные для дела хиппового движения продуктами от драйверов и отоваренными прайсами от чайников. Ужин вышел шикарный...С трудом отползаем под кусты, к сетчатому забору, устраиваемся в спальниках, я целую Марго, она меня, из-под соседнего куста что-то бормочет по-немецки Сан, сквозь молочную мглу полиэтилена, быстро покрывающегося мелкими точками дождя, мелькают разноцветные полосы освещения танкенштеля... сюрреалистическое-психоделическое... Дождь усиливается, барабанит по пластику, где-то с шелестом и ревом пролетают машины... шум стоит ровным гулом... Утром легкий завтрак – молоко и хлеб, всего понемногу, бэги на плечи и стоп. Стопим. Стопим. Стопим...Затем едем. Хмурый, озабоченный дядька не на новом мерседесе. Ни чем не угощает, не расспрашивает, не рассказывает – зачем взял, непонятно, шутка... Выпадываем. На танкенштеле часы светятся – десять тридцать. Ого, а мы уже проехали с километров сто двадцать...Хорошо. Дождя нет, солнца нет, ни кто не берет, но мы стопим. Машем. По очереди. Повезло Марго – остановился потрепанный опель. Чайник. У водилы акцент, интересуется откуда мы – интересуется по-английски, осторожно говорим свои легенды, только начали, хорошо что Сан не успел ляпнуть – мол он чех, так как чайник оказался словаком... Легкий общий шок.
-А у нас сплошной интернационал, дружба народов – я по паспорту швед, мать русская, а отец славен, –
запускаю я туману этому словаку на авто с немецким номером.