Дезертир не очень удручился своим промахом: взмахнув ногами, как ножницами, он провернулся в воздухе и оказался снова в стоячем положении. Тойво сжался, как пружина, и прыгнул прямо со своих плеч. Он мгновенно обрел равновесие в вертикальном положении и замер, пристально глядя в глаза противника.
«Товарищу Васе» медлить было нельзя, поэтому он опять пошел в атаку: взмахнул ножом по широкой дуге, не попал, перехватил финку другой рукой и нанес резкий укол. Если бы Тойво оставался на ногах, оружие пронзило бы ему грудь. Но, уклонившись от первого выпада, Антикайнен не стал выпрямляться, наоборот — упал на колени. Он был безоружным, поэтому особого шанса в драке со столь искусным противником у него, увы, не имелось.
Чтобы выйти из этой ситуации, он и бросился на колени, однако вместо мольбы о милости, чего требовало такое положение, ударив костяшками руки в бедро дезертира, чуть выше колена. В этот удар он попытался вложить весь вес своего тела.
Тотчас же откатившись назад, Тойво, казалось, забыл о своем враге, снова поднявшись на ноги и в один прыжок оказываясь возле Лотты. Ни мало не заботясь об угрозе ножа в спину, он помог своей девушке подняться на ноги.
А ей действительно было очень больно. Неудачное падение самым подлым образом привело к тому, что она сломала себе левую руку, и теперь, прижимая ее к груди, она плакала, как ребенок.
Тойво, бережно поддерживая девушку за плечи, повел ее к ближайшей скамье.
— Все кончилось, Лотта, — сказал он. — Теперь нам нужно позаботиться о твоей лапке.
Спрашивать о самочувствии он не стал — к чему пустые вопросы? Хотелось как-то поддержать дорогого ему человека, приободрить и успокоить.
— Вызовем карету скорой помощи, приедем к докторам, там тебе поставят гипс и пропишут двухдневный успокаивающий массаж, — говорил он всхлипывающей девушке. — Массаж я беру на себя, а с тебя только спирт.
— Это зачем — спирт? — удивилась Лотта, на миг отрешившись от своего горя.
— Так мы с тобою бухать будем, потому что у нас стресс, а у тебя, вообще — травма.
Девушка непроизвольно заулыбалась сквозь подсыхающие на ее щеках слезы, и Тойво понял, что теперь все должно быть лучше, чем минуту назад.
— А что с этим бандитом? — внезапно вспомнила она.
А что с ним? Да ничего. После удара по ноге, полученного от Антикайнена, он попытался шагнуть к своему противнику, полоснуть его ножом и бежать прочь, да у него не вышло. Досаженная нога оказалась какой-то парализованной, словно чужой, и работать ногой отказывалась. Она теперь работала бревном. А на одной конечности далеко не ускачешь. К тому же и парни из патруля подоспели, представились прикладами ружей в спину, зачитали права несколькими пинками по голове и застегнутыми на руках, заведенных за спину, наручниками выразили свое приветствие: «добро пожаловать в Выборг».
На следующий день Тойво и бывшую с ним вместе Лотту разыскал местный полицай.
— Прошу вас сходить со мною в участок для соблюдения ряда формальностей, — сказал он.
У Лотты опять заболела рука под гипсом, а Тойво разом поскучнел: вопросы о его способе жизни и средствах к существованию он не любил.
— В чем, собственно говоря, дело?
— Нижайше просим вас опознать злодея, — очень учтиво ответил полицай. — Без вас нам было бы крайне затруднительно взять такого матерого преступника. Вам всего лишь по протоколу нужно удостовериться, что задержанный — именно тот, кто пытался взять в заложники девушку Лотту, принеся ей телесную травму, и зарезать вас, господин Тойво, как порося.
Антикайнен еще больше поскучнел: стало быть, теперь местным служителям закона о нем все известно. А раз сравнивают со свиньей, которую режут, то ничего хорошего в этих знаниях они не обнаружили.
Однако делать было нечего, пришлось идти вслед за торжественным, как на параде, полицейским.
В участке Лотте совершенно неожиданно преподнесли букет белых роз, а Тойво каждый полицай по очереди душевно жал руку. Вероятно, резать можно не только свиней, и именно это имелось ввиду под словом «зарезать».
— Спасибо, спасибо, — говорили все они друг за другом.
Потом показали угрюмого дезертира, сидящего в камере, и предложили поставить подписи под протоколом опознания.
— А кто он такой? — весьма польщенная таким вниманием, поинтересовалась Лотта.
— О, это тот еще фрукт! — хором ответили полицаи. — Армейский агитатор, дезертир с поля боя, убийца, член РСДРП с 1905 года, террорист Василий Мищенко. Революционер, одним словом.
Тойво закашлялся.