- ...Но и их он использует не на всю мощь, ограничивая её парализаторами. Я думаю, можно заказывать шампанское!
Улыбка, искренняя и широкая, озарила лицо писателя.
- Только держите его на льду, Гаспар, пока Рихтер не капитулирует!
Комитет Свободы в полном составе рассмеялся. Гейомия выходила на новый виток своей истории, который ознаменуется торжеством демократии и либеральных ценностей. Будущее принадлежало им, собравшимся в тот день в неработающем офисе компании «Коммутируемая Связь».
9
Революция, как гроза, назревала несколько дней. Люди собирались в огромные толпы, подобные мрачным тучам, и над ними то и дело звучали пламенные, гневные речи ораторов - первые раскаты грома. И когда пролились первые капли дождя, это не были слёзы угнетённых, и это не была кровь, вопреки наиболее мрачным пророчествам. Обманывая надежды самых наивных, дождь этот не был золотым - как раз наоборот, биржа прекратила работу и закрылась при первых его признаках. Если дождь - это жидкость льющаяся с небес, то Революционная Гроза, как и всё, касающееся переворотов, была совершенно обратным явлением. Точно в назначенный день и час в центре раздалась серия взрывов, сорвавших пожарные гидранты. Однако вместо воды вверх ударили тугие струи вонючей бурой жидкости, запах которой вызывал тошноту. Это объяснялось тем, что вода из труб отводилась по предварительно врезанным рукавам в канализацию, вымывая оттуда фекалии и гниль. План, блестяще реализованный подопечными Моррида, которыми руководил Чинэль по прозвищу Таблетка, принадлежал Гару Гаспару. Неэвклидов шахматист, казалось, обладал неисчерпаемым запасом фантазии относительно всего, что касалось вещей, которые у нормальных людей вызывали омерзение и тошноту.
- Да! Именно этого я и хочу! - возбуждённо восклицал Га-Га. - Это не сказочки для маленьких детей и не подарки в чулке. Мы принесли революцию, бомбы и дерьмо из туалета! Пусть поймут это!
- И что будет, когда они поймут? - поинтересовался баркерианин Дейб, готовивший заметку для «Орион Пресс».
Гаспар скривил свои толстые, подобно извивающимся слизням, губы в усмешке. Вполне вероятно, он полагал, что выглядит сейчас высокомерно.
- Дейб, вам хоть косточку давай! Правда, в последующие дни их будет предостаточно...Ну, если коротко.. - шахматист понизил тон и сделал паузу, словно действительно пытался облечь свои сверхсложные мысли в простую, понятную даже пинчероиду форму. - Если коротко...Я хочу их шокировать! Пусть трусы спрячутся по самым дальним углам и не высовываются! А трусов, я вам доложу, в этом мире - большинство.
Гаспар заговорщицки подмигнул Ле Сажу, словно речь шла о чём-то, понятном только им двоим.
- Те, кто мог бы выступить на стороне Рихтера, скажем, из глупых предрассудков, вроде верности присяге, чести, благородства - те просто отступят при виде улиц, залитых зловонной жижей. Высокие идеалы несовместимы с ковырянием в дерьме. Те же, кто всё-таки станет сражаться, будут иметь подточенный боевой дух.
- А наша сторона? Наши люди не разбегутся? - Ле Саж задал вопрос, который ему показался естественным. Похоже, однако, это было наивно, по крайней мере, остальные члены комитета хором рассмеялись. Даже Френни глупо захихикала, хотя, как всегда, не понимала, о чём речь.
- Нет, конечно, ведь мы - революционеры! - Гаспар ликующе потряс рукой, его сарделькоподобные пальцы, не знакомые с физическим трудом, сжались в нечто, напоминающее кулак. - У нас - всё наоборот! Где они защищают порядок, мы создаём ячейки анархистов! Где они соблюдают законы чести, мы лжём из соображений революционной целесообразности! Где они скованы законом, мы его нарушаем! Ведь революция - и есть тягчайшее преступление! Роже, вы что, не знакомы с законодательством?
Роже был вынужден и согласно кивнуть, и отрицательно покачать головой одновременно. Действительно, он был знаком с правом, но такая трактовка встречалась ему впервые.
- Мы взываем к самым низменным сторонам человеческой натуры, и вид дерьма только возбудит наших бойцов и привлечёт на нашу сторону тех, кто хочет поживиться за чужой счёт.
Ле Саж приложил все усилия, чтобы на его лице не дрогнул ни единый мускул, а потом постарался изобразить на нём восхищение.
- Невероятно! Вы - просто гений, Гаспар! - говоря так, он почувствовал, что уже где-то слышал подобные интонации.
Гаспар, от чьего внимания не ускользнули изменения в голосе и мимике Ле Сажа, цинично рассмеялся.
- Роже, вы становитесь настоящим гейомцем! Хотите, я назначу вас министром образования и культуры?
- Не знаю, я писатель...