– Я иногда думаю, насколько все могло быть по-другому, – говорит М. – В смысле, с Джиджи.
– Не думаю, что ты могла что-то сказать…
– Не здесь, и не сейчас, – говорит она, погружаясь в раздумья. Не знаю, что за паутину она плетет, какие планы строит или какие прошлые планы она рушит из-за их ошибочности.
– Я говорю про прошлое. Десять лет назад, двадцать. Неужели все это случилось лишь потому, что я у нее куклу забрала или она у меня лакрицу стащила? Может, потому, что мама ее больше любила или меня больше любила? Не знаю, кого мама больше любила, если она вообще кого-то из нас любила. Может, теперь это вообще ни капли не значит.
Я ничего не отвечаю. А что я могу сказать? Я даже ничего не знаю про М и маму Джиджи, может, потому что сама не спрашивала. И не стану. Не хочу, мне это не нужно, потому что это ничего не изменит.
– Полагаю, вряд ли, – говорю я. – Ты и твоя сестра сделали все это сами, по большей части, черт подери.
М улыбается и сжимает мою руку.
– Какая я везучая, что ты со мной рядом.
– О, а вот я не уверена. Я-то думала, что мне повезло, что ты вообще стала со мной возиться.
– Мы двое – самая лучшая банда в этом проклятом городе, понимаешь? Что бы ни случилось, с нами все в порядке будет.
Но в ее голосе нет уверенности.
– Да, мэм, – твердо отвечаю я. – Обязательно.