- Заткнись. – Чрагян поражается собственной грубости, но не может держать себя в руках, когда внутри все пылает и горит, полностью затуманивая рассудок. Девушке нужна секунда, чтобы запустить тонкие пальцы в волосы и притянуть Голощапову себе, мгновенно встречаясь с ее губами, которые, казалось бы, подходят её настолько идеально.
Шатенка резко подается вперед, вжимаясь в Диану полностью, врастая в неё, чувствует, как сильно повышается температура ослабленного тела и теряет голову.
Целует на пределе всех чувств, смешавшихся вдруг в один большой ком, обрушившийся на неё цунами. Выводит руками невообразимые узоры на теле, касаясь так осторожно, будто бы она статуэтка из музея, над которой висит огромная табличка «Не трогать руками».
Шорох в комнате заставляет их мгновенно оторваться друг от друга и отскочить на метр, приводя в порядок сбившееся дыхание.
- Девки, вы чо? – Удивленная Яна, только вернувшаяся обратно в школу крайне удивилась тому, что в такую глубокую ночь кто-то еще не спит. – Завтра начало новой недели, а вы решили быть совсем невыспавшимися?
- Да как-то потеряли счет времени. Спасибо. Уже идем. – Ира абсолютно машинально берет Чрагян за руку и тянет в свою комнату, укладывая рядом с собой и нежно обнимая.
- Надо будет сказать «Спасибо» Кикиморе. Потом как-нибудь. – Диана смеется, но чувствует себя почему-то безумно счастливой.
- Ага, обязательно. – Шепчет Ира и быстро наклоняется вперед, непозволительно долго задерживаясь на слишком идеальных губах. – Спокойной ночи.
- Сладких снов. – Отвечает Чрагян, закрывая глаза и признаваясь самой себе, что засыпать без шатенки она больше не может…
========== Если ты уйдешь, что со мной будет? ==========
Дни летят быстрее, чем можно было бы себе представить, постепенно влившись в тяжелый ритм школьных будней, девушки перебороли грань собственного дискомфорта и уже как-то даже легче стало просыпаться по утрам. Не было той удушающей боли в груди, которая зарождалась от тоски по дому, по прошлой жизни, где, как сейчас казалось, было намного легче. Но им только казалось и, к большому счастью, девушки прекрасно это понимали, так что, каждый день, крепко сжимая зубы, через силу шли на новые испытания, чтобы выплавить токсичность и агрессию, превратив её во что-то хорошее и настоящее. Стать лучшей версией себя.
Диана снова просыпается слишком рано, привыкшая уже встречать восходящее солнце и буквально чувствовать багряную краску, растекающуюся по небу и по ней самой. Красота завораживала снова и снова, так что девушка легко могла различить самые необычные рисунки в цветах рассветного зарева.
- Почему ты каждый раз просыпаешься так рано? - Ужасно сонная Ира осторожно подходит к подруге и обнимает ее сзади за талию, утыкаясь носом в теплую шею.
- Если бы я знала. Наверное, просто привыкла спать мало, а вообще, еще ни разу не пожалела, что каждое утро мне удается увидеть это. - Чрагян вытягивает ладонь вперед, указывая на идеальное творение природы.
- И правда, красиво. - Шепчет Голощапова, касаясь горячим дыханием кожи, заставляя одноклассницу сжать руки и почувствовать, как по телу растекается что-то слишком личное. - Но, знаешь, гораздо больше мне нравится смотреть на тебя.
Диана смущается и опускает голову вниз, не в силах сдержать улыбку, теряется и поддается собственным чувствам, отпуская их в свободное плавание. План по удержанию дистанции провалился быстрее, чем успел вступить в силу и она не жалела об этом. Было катастрофически сложно не чувствовать каждый раз нежные касания и не замирать, пропуская удары сердца.
Для нее были в новинку чувства такой всеразрушающей силы, но, с каждым днем ей нравилось это все больше.
Ира касается тонкими пальцами подбородка и приподнимает его, заставляя посмотреть в идеально-карамельные глаза, где волны разбивались о скалы, затягивая ее в неизведанную пучину.
Контакт кажется слишком долгим, но не одна из них не в силах отвернуться или перевести взгляд. Они тонут друг в друге, медленно перемещаясь из школы в свой собственный мир, где не существует ничего, кроме Иры и Дианы.
Шатенка сдается первой и тянется вперед, оставаясь на губах призрачной росой и лепестками самых опьяняющих цветов. Замерзшими пальцами проводит по выступающим ключицам и на контрасте температур ловит еле слышный стон, срывающийся и растворяющийся в тишине. Она никогда не перестанет влюбляться в неё снова и снова.
- Доброе утро. - Шепчет Чрагян, когда легкие пустеют до рвущей боли. Улыбается и осторожно убирает за ухо выбившиеся пряди Ирки, а та смущается и перебирает пальцы, безуспешно пытаясь спрятать улыбку.
- Доброе утро. - Так же тихо отвечает девушка и еще на пару секунд застывает на губах Дианы.
Она вызывает привыкание, зависимость, как тяжелые наркотики, без которых ты падаешь в бездну. Становится невыносимо жить без новой дозы, растекающейся по венам тягучим лидокаином. Горло сдавливает кашель, руки трясутся, в глазах пустота и полная отрешенность. Без неё невозможно. Без неё не нужно.
Диана - самый тяжелый наркотик. Ира - конченая наркоманка.
Они возвращаются в кровать и прячутся под одеяло, когда Чрагян ледяными ногами прикасается к Ириным, девушка вздрагивает и шипит от неожиданности, а потом смеется бесшумно, неслышно и замирает, чувствуя, как голова одноклассницы удобно устраивается на ее груди.
- У тебя сердце так громко бьется. - Проговаривает Диана, забываясь и закрывая глаза, вслушиваясь в сбитый ритм, жалея на какой-то момент, что не изучала азбуку Морзе.
- Это потому что ты слишком близко. - Не задумываясь, отвечает шатенка и путается пальцами в непослушных дредах.
- Какие ж вы блять блевотно-милые! - Шепчет с соседней кровати Абаканша и еле сдерживает порывы смеха.
- Донских, отцепись! - Шуточно-грубо отвечает Чрагян, продолжая наслаждаться теплотой и нежностью. В школе так сложно уличить моменты уединения, что они готовы проводить вместе каждую возможную секунду.
Диана снова думала о том, что если после выпускного все это закончится так же быстро, как и началось, пока не поняла, что ей, честно говоря, абсолютно плевать. Девушка столько раз переносила боль, предательства и одиночества, что еще один раз не станет удивлением, вот только, она всю оставшуюся жизнь будет винить себя, если не проживет эти моменты в школе, будучи абсолютно и бесповоротно счастливой. Пусть четыре месяца школы “Леди” останутся самым светлым пятном в её искалеченной памяти, пусть её внутренние шрамы перестанут болеть хоть на какой-то период. Чрагян на все существующие проценты убеждает себя в том, что какой бы исход не ждал их, эти четыре месяца рядом с Ирой будут стоить любой драмы.
***
Очередная вечеринка только набирала обороты, а некоторые девушки уже были не в самом лучшем своем состоянии, демонстрируя все прелести алкогольного опьянения.
- Ну как ты, ребенок? - Тихо спрашивает Мишко, когда они с подружкой уединяются подальше от общей толпы, чтобы выкурить по сигарете и поговорить.
- Да я даже не знаю, что сказать. Все хорошо, даже лучше, чем просто хорошо. Дианка сама как-то отказалась от своей идеи побыть друзьями и я, честно говоря, очень сильно рада этому. - Голощапова улыбается, втягивая едкий дым и позволяя ему спокойно гулять по легким. - Пока у нас покой и идиллия, надеюсь, так все и останется.
- А ты взрослеешь, девочка, стала даже как-то осознаннее разговаривать, я прямо горжусь тобой. - Юля улыбается и осторожно проводит ладонью по предплечью девушки. Голощапова тянется вперед и, выбросив окурок в мусорку, крепко прижимается к человеку, ставшему для нее старшей сестрой, которой никогда не было.
- Это все твое влияние. - Ирка смеется, а потом встает с места и протягивает подружке руку.
Диана сидит совсем в другой стороне, наблюдая за танцующей толпой, совершенно не желая присоединяться к празднику жизни, превратившемуся в типичную пьянку, последствия после которой слишком непредсказуемы. Пытается высмотреть в толпе Иру, но бросает это занятие ровно в тот момент, когда перед ней оказывается Изольда с двумя стаканами в руках, протягивая один однокласснице.