Сегодня это была Ивейн. Едва я глаза продрал, она уже чайник на подставку плюхнула, мурлыкая какую-то мелодию. Затем, пока я одевался, сбегала вниз и принесла завтрак. Если бы Матео не укатил по делам к родителям, я бы лучше позавтракал внизу, чесслово.
После завтрака направился в академию. Так как госпожа Диас в выходные просыпаться рано не любила, можно было не спешить, поэтому шел я пешим ходом через соседний квартал, где располагалась приглянувшаяся лавка ювелира. Трат особых у меня не было, поэтому умудрился скопить немного денег для одной вещицы. Терес про заначку знала и накоплению не препятствовала.
Промозглым утром на улице было немноголюдно, что для столицы немного необычно. Видно не только меня угнетала сырость. Улица, куда мы вышли, тянулась немного дальше, чем та, на которой стоял пансион. В двадцати минутах ходьбы она огибала небольшой продуктовый рынок, потом проходила через несколько малых мостов и упиралась в главную реку города. Одна из нескольких улиц города не петлявшая, словно пьяный заяц по лесу. Ничем кроме этого она не выделялась, но на ней попадались мастеровые лавки портных, ювелиров и даже затесался один оружейник, торгующий мечами да изысканными кожаными доспехами.
Как я уже говорил, привлекла меня невзрачная с виду лавка ювелира и по совместительству ломбард. Небольшая вывеска над деревянной дверью изображала катушку ниток, с которой свисала тонкая изящная цепочка.
Хоть с улицы фасад здания казался массивным, помещение лавки подобным похвастаться не могло. Комната ровно в размер витрины, два на три метра, еще одна дверь за стойкой. Небольшая витрина ломбарда с невыкупленными вовремя украшениями в дальней части комнаты. У двери массивная фигура охранника, сидящего на низеньком табурете. На нас с Ивейн, а она естественно вошла следом, он внимания не обратил. Или сделал вид, что не обратил, но хозяин появился спустя десять секунд, одевая на ходу жилетку.
- Утро доброе, - поклонился он, разглядев мою не дешевую одежду. Перевел взгляд на Ивей, икнул, увидев платок, повязанный поверх рожек. Но, надо отдать должное сделал вид, что ничуть не удивился. - Безумно рад, что вы выбрали ломбард Ивара. Что я могу вам предложить?
Хозяином оказался невысокий лысоватый мужчина лет за пятьдесят. Странно, как на его лице поместились огромный красный нос и большие глаза. Одежду он носил чистую, что для лавочников считалось чуть ли не признак великого успеха в делах. Хотя, вечно забываю, что это столица и раз у тебя есть деньги на содержание лавки, дела идти плохо могут только у полных неудачников.
- Меня скорее интересует ювелирная работа, - сказал я, вынимая из кармана сложенный пополам листок. На нем тонким карандашом был изображен малый медицинский скальпель. Подсмотрел подобный у госпожи Диас в лаборатории. Небольшая тонкая ручка, слегка изогнутое лезвие в полпальца длиной. Хозяин лавки посмотрел на рисунок несколько озадаченно. - Хочу заказать такой, серебряный. С любой не имеющей смысла гравировкой на лезвии. Главное чтобы узор был сложным, а режущая кромка гладкой. Да и серебро нужно чистое. Без примесей, как у алхимиков.
- Мягкое получится лезвие, - задумался тот. - Резать ничего не сможет.
- Я и не собираюсь. Это просто украшение. Но, чтобы не порезаться, надо бы придумать какой-нибудь чехол или ножны для лезвия. С защелкой, чтобы не слетали и при необходимости легко снимались.
- Украшение, говорите, - крепко задумался он. Взял листок, почти ткнулся в него носом, поводил глазами и положил обратно на стойку. - Если срочный заказ, то пятьдесят процентов сверху за работу.
- Мы еще цену не услышали, - улыбнулся я.
Торговались мы минут двадцать. Я в порыве торга хватал листок, порываясь уйти, мастер придерживал его ладонью, категорически не желая брать меньше, но боясь потерять дорогого клиента. В итоге сошлись на стоимости алхимического серебра плюс восемьдесят процентов за работу. В имеющуюся сумму я укладывался, поэтому мы ударили по рукам, скрепив договор. Мастер обещал изготовить скальпель за пять дней и даже подарить деревянную лакированную шкатулку.
- Кстати, Ивейн, как тебе в столице? - спросил я, когда мы неспешно шли к академии. Она все норовила идти позади, шагах в трех. - Слышал, ты никогда за пределами своего поселка не была?
- Глупости, - отмахнулась она. - В Соленом я была, это город, если на юго-запад вдоль моря идти.
- Ты с рыбацким поселком его не перепутала? Шучу, прости, - рассмеялся я.
- А здесь..., - она сделал жест рукой, показывая на дома и улицу. - Людей слишком много. Тяжело. Переодеваются постоянно. Нельзя сказать, видела раньше его или нет. Следить тяжело. Терес еще, - немного тише добавила она, - слишком строгая.
- Ну а в целом, нравиться? - еще шире заулыбался я.
- Угу, - кивнула она, опуская взгляд. Не думал, что асверы могут смущаться. Впереди по улице из лавки вышли две грузные женщины, неся какие-то тюки, и Ивейн отступила на шаг, давая понять, что беседа окончена и началась работа.
Дальнейший путь до дома госпожи Диас ничем не запомнился, но вот подходя к крыльцу, я услышал что-то странное. Подошел ближе, прислушался. Из-за двери донесся глухой удар и звук, словно шкаф уронили. Я бросился вперед, рывком открывая дверь, забегая внутрь. Мягкая мебель в гостиной лежала перевернутой, а стол разломан на несколько частей. Шкаф, с посудой вывалился в коридор, загораживая дорогу. Я немного опешил, не зная, что думать. В эту секунду из кухни вылетел клубок из двух серых оборотней. Покатившись по коридору, они гулко врезались в стену, вскочили. Один размахнулся и со всей силы влепил когтистой лапой по морде второму, но без видимого результата. Второй громко зарычал и бросился вперед, вцепляясь зубами в плечо сопернику и обнимая его лапами, чтобы тот не вырвался. В этот момент мы встретились взглядом.
Забавная картина, с одной стороны. Драка на секунду прекратилась, оба оборотня замерли. Тот, который кусает соперника, сморит на меня исподлобья, второй уши повернул, вроде как прислушался. Еще секунда и они отпрыгивают друг от друга и в пару прыжков скрываются в дальнем коридоре, который ведет в жилую часть.
- А чего происходит-то? - ошарашенно спросил я сам у себя.
- А это тебя надо спросить, - язвительный голос Грэсии, справа. Госпожа Диас стояла в белой ноной рубашке, скрестив руки на груди.
- Простите, - я резко развернулся в другую сторону.
- Да что уж теперь, - хмыкнула она. Судя по звуку, она перелезла через шкаф, захрустев битой посудой.
Немного подождав, повернулся в сторону разгрома. Пусто. Вздохнув, стянул мокрую куртку, повесил ее на крючок у двери и пошел поднимать перевернутую мебель. Кресла и диван, вроде, не пострадали. А, нет, у любимого мной кресла переломана пополам спинка и отсутствовала одна из ножек. Затем сложил остатки стола в кучу, решая, куда бы ее передвинуть из центра комнаты.
- Привет... - произнес я запоздало, когда мимо меня пронеслась Алекс в зеленом учебном балахоне и красная от смущения. Она промчалась в сторону кухни и обратно, но уже неся в руках скомканное платье.
На кухне разгрома было не меньше, но туда я влезать не решился. Взял только деревянное ведерко для воды, собрал туда разбитую посуду и поднял опрокинутый в коридоре шкаф. К концу уборки появилась Бристл. Волосы распущены, здоровенный синяк на левой скуле и еще один под глазом. Под вторым глазом пара глубоких царапин, замазанных чем-то темным.
- Надеюсь, утро еще доброе? - спросил я.
- Доброе, - улыбнулась она, правой стороной губ, приложив пальцы к левой. Прошла к уцелевшему креслу плюхнулась в него, закидывая ногу за ногу.
- Я бы поспорила, - спокойный голос госпожи Диас. - Подрались как две сопливые девчонки. Ничего, я еще напишу письмо тете Марте, она вас уму разуму научит, - вздохнув, она жестом поманила Бристл. - Давай, шишки твои залечим.