А я правду знаю, от Софрона. Тот к Петру в тюрьму пришел, проститься по-братски перед острогом. Там ему Петр все и рассказал — и про живое дерево, и про Лисавету, и про то, как она от него к помещику ушла. Рассказал и заплакал горько. А потом Петра в кандалы заковали и отправили пешком за Байкал. Больше его Софрон не видел.
Одни сказывали, Петр до Сибири не дошел, умер где-то в дороге. А я вот другое думаю. Говорят, жил в Сибири каторжник, из наших мест вроде, и на весь острог ложки из липы резал. Простые ложки, без узора. И не разговаривал никогда ни с кем. Точно вам говорю, то наш был резчик. Петр Голотеев.