— Спасибо, Берси, ты всё правильно сказал, — кивнула она. — Мне даже добавить нечего. Ну что, милые мои, хотите быть с Великой матерью? Вы ведь не хотите потерять её?
Дети одновременно и закивали, и замотали головой. Мальчишка взял себя в руки, шмыгая носом, а вот девчонки ещё плакали.
— Уни, пока я так близко к Великой матери, и она не выпила из меня всю силу, хочу сказать, чтобы ты не опускала руки. Прояви упорство, и когда-нибудь она придёт к тебе.
— Так и собираюсь делать, — улыбнулась девушка, взяв меня под локоть, а то я как-то неуверенно стоял. — Спасибо. И за этот красивый рог тоже. По-моему, я ещё не говорила тебе спасибо. Теперь мне кажется, что я слышу её лучше, чем раньше. Это пугает и радует.
Диана тут же оказалась рядом, ревниво забирая мой локоть у Гуин, и повела к повозке. Одно из двух, то ли я переборщил, то ли Уга силу не рассчитала. У меня даже голова закружилась, а тело стало ватным. Мы вышли за околицу, пройдя под знаком Лиам, и немного полегчало. Я словно из гнилого болота вырвался на свежий воздух. Диана отвела меня к повозке, передав с рук на руки Клаудии.
— Что случилось? — с тревогой в голосе спросила Клаудия, помогая мне сесть. — У тебя на лице красные пятна. Ты злился?
— Чайник вскипяти, пожалуйста. Хочу двуцвет заварить, он меня всегда успокаивает.
— Сейчас, — она поставила чайник на походную подставку, активировала накопитель. Вообще-то, мы его экономили на крайний случай, но я решил не ворчать.
Я лёг головой на мягкую подушку, пахнущую любимыми духами Клаудии, и провалился в сон.
Глава 2
Проснулся я с тяжёлой головой и чувством усталости, словно накануне в одиночку разгрузил галеру. Повозка немного покачивалась, сквозь плотно занавешенные окна просачивались лучики яркого солнца. Асверы никуда не спешили, чтобы не тревожить мой сон, но хотели как можно дальше уехать от пагубного места.
— Долго спал? — спросил я, усаживаясь на сиденье и сбрасывая покрывало.
— Не очень, — Клаудия отложила учебник по огненной магии, чтобы передать мне кружку. — Госпожа Адан и Уни что-то заварили утром, только уже остыло. Ты проспал ночь и полдня, но у тебя вид всё равно уставший.
— Да, состояние соответствует внешнему виду, — я принюхался к отвару, затем сдвинул шторку на окне, чтобы выглянуть наружу. Зажмурился от яркого солнца, больно резанувшего по глазам. — Уни, ты какие травы в отваре смешала?
— Всё по рецепту, — отозвалась девушка, ехавшая на багажной полке. — Как госпожа Адан просила. Два цветка синей полыни, лист медвежьей мяты и две щепотки древесного гриба.
— Красного или зелёного?
— Зелёного, — она нагнулась с полки, чтобы посмотреть на меня. — А что не так?
— Ничего, — я вернулся в салон. — Только травы редкие переводите зря. После этого напитка меня до следующего вечера можно будет и не будить вовсе.
Пригубив горький отвар, я совсем немного посмаковал его. Интересно, подействует ли?
— Вот, уже начал вести себя как Грэсия, — улыбнулся я Клаудии. — Я что-нибудь важное проспал?
— Нет, — она пожала плечами. — Мы почти сразу обратно поехали и очень поздно на ночлег остановились.
Я сделал ещё один глоток, выглядывая теперь в другое окно. Мне показалось, что наш отряд уменьшился на шесть асверов из старшего рода. Возможно, повезли детей к Холодному мысу. Из этой части Империи им целый месяц придётся добираться, а там сейчас зима. О деревеньке отрёкшихся даже думать не хотелось. Просто вычеркнул их из мыслей. Нет, если я спрошу, Рикарда обязательно расскажет, но я догадываюсь, чем всё закончилось. Слишком много в моём отряде суровых женщин, у которых давно вместо сердца кусок древесной коры, жёсткой и сморщенной.
В пару больших глотков я допил остывшее зелье и снова улёгся на сидение. Спать на нём — то ещё удовольствие, но усталость брала своё. Сопротивляться ей совершенно не хотелось, и я снова провалился в сон. Мне почему-то снились огромные грибные наросты на деревьях, скрюченные наплывы, покрытые мхом и капельками росы. Асверы использовали его редко, заваривая вместе с листьями синей полыни как успокоительное средство. Причём он обладал убойной силой, способной на пару дней свалить с ног даже взрослого и крепкого телом мужчину. Им иногда его давали, когда нервный срыв только подступал. Многим действительно помогало прийти в себя и успокоиться. От этого горького напитка проспал я до вечера, а потом полночи не мог уснуть. Ходил кругами по лагерю, погружённый в тяжёлые мысли. Не знаю, почему сорвался. Может, Уга надавила на эмоции — она это любит.