Ночью, когда Монна возвращалась к тесно стоявшим палаткам, намереваясь хорошенько выспаться перед завтрашним днём, половина отряда уже спала. Из палатки жреца доносилось невнятное бормотание, которое быстро стихло. К удивлению женщины, кто-то принёс в её палатку два тёплых одеяла и небольшую, но мягкую овечью шкуру — одну из тех, на которых весь день спала Пепел. Свернув стёганую куртку, Монна положила её под голову и улыбнулась. Оказывается, спать на земле бывает удобно, особенно когда бок не колют острые камушки. Палатка совсем не продувалась, поэтому внутри довольно быстро стало тепло.
Дедушка рассказывал Монне, что самым знаменитым предком их семьи считался Руд Путешественник, обошедший сорок княжеств и забравшийся так далеко на север, что возвращаться домой пришлось почти два года. Тяга к приключениям и любопытство в нём никогда не иссякали, и даже когда он стал старым, часто просил сына взять его с собой на галеру, чтобы поговорить с торговцами со всего света в ближайшем торговом порту. Отправившись на спасение брата и покинув родной город, Монна поняла, что эта семейная черта перешла именно к ней. Только начавшееся приключение, новые земли, люди, рогатые полудемоны, маги и огромные чёрные собаки порождали в её душе радость и чувства, которые она никогда не испытывала прежде.
Уснула Монна с какой-то детской наивностью, ожидая, что каждый день будет приносить ей новые открытия и чудеса. И как всегда, пожелала увидеть во сне сына.
* * *
Погода на равнине наладилась только через три дня. Ушли с неба тяжёлые тучи, чаще стало появляться солнце. Ещё дважды мы ночевали под открытым небом, но чем ближе подходили к Лекке, тем больше становилось постоялых дворов. Только радости от этого было немного, так как, пользуясь сложной ситуацией в провинции, хозяева этих чудесных заведений безбожно задрали цены. Если бы не Рикарда, отчаянно торговавшаяся, а чаще просто запугивавшая их, то я бы предпочёл и дальше ночевать под открытым небом. Когда же до столицы провинции оставался день пути, мы проехали мимо места казни преступников и бандитов. Ощущение складывалось такое, словно их ловили полгода, дожидаясь, пока приедет наместник и не прикажет всех разом казнить. Бруну не подвёл и, как мне показалось, даже разбираться не стал, одну часть повесив, а другую обезглавив. Поражал масштаб этого действа. Я насчитал четыре десятка виселиц, пока не бросил это занятие. Тела уже начали разлагаться, и запах стоял такой, что лошади спешили проскочить этот участок как можно быстрее. Видно было, что на площадке копошатся несколько человек, снимая и закапывая трупы. Работали не спеша, толкая перед собой узкую тележку для тел. Если они не поторопятся, то через пару дней трупы будут выглядеть и смердеть так, что на километр не подойдёшь. Пригласили бы целителя избавлять тела от плоти — управились бы быстрее.
Ещё через три часа пути мы столкнулись с большим отрядом конницы легиона, обеспечивающего безопасность на дорогах. Девятнадцать всадников и огненный маг в качестве поддержки. На вымпелах знак золотой птицы на красном фоне. Я сначала подумал, что они группу бандитов поймали, но стоило подъехать немного ближе, и стало понятно, что легионеры нарвались на очень знакомых оборотней. Восемнадцать крепких широкоплечих мужчин действительно выглядели как бандиты, потерявшие оружие и вещи. Все в одинаковых стёганых безрукавках, рубашках и штанах из плотной серой ткани. Пришлось мне пересаживаться на лошадь и спешить к ним, пока легионеры не поняли, что это не они бандитов поймали, а как раз наоборот. Кто-то из оборотней уже куртку и штаны снимал, чтобы не испортить. И маг им был не шибко страшен.
Нас заметили и те и другие. Всадники, окружившие оборотней, приободрились, готовые хвастаться. Навстречу выехали командир отряда вместе с магом.
— Пятый центурион Золотых уток, Аверн, — представился он.
— Барон Госс, — негромко сказал маг, хмуро глядя из-под маски на асверов. Голос скрипучий и вряд ли принадлежащий молодому мужчине, недавно закончившему академию. Скорее всего, это был старый маг, которого привлекли только потому, что других не осталось. И если я не ошибаюсь, Госсы — это род племянника мятежного герцога, и вполне возможно, что сегодня нам встретился лично глава и хозяин этих земель. Вроде бы им принадлежали равнины рядом со столицей провинции, но я не помнил, с восточной стороны или с южной.
— Бандитов ловите? — спросил я, приветственно кивая князю, решившему подойти к нам.
— Именно так, — сказал центурион. — Донесение пришло, что близ Лекки большая группа бандитов появилась.