— Назарий, — строго сказал Бруну.
— Простите, Герцог, — Назарий склонил голову, обращаясь ко мне. — Кровь ударила в голову.
— Да, да, как бы из последних сил, — рассмеялся я. Если бы мы сражались не на учебных мечах, то контратаковать он бы не смог.
— А можно мы поучаствуем? — в зал впорхнули Фир и Пин.
Сегодня тас’хи выбрали платья на южный манер, которые обычно носили богатые горожанки. Тёмно-синие, с завышенной талией и роскошными поясами, вышитыми серебряной нитью. Стоили наряды как полугодовой, а может и годовой заработок рабочего в порту. Но надо отдать им должное, платья носить они умели. В том смысле, что держались и шли они так изящно, что им могли позавидовать иные супруги или дочери баронов. Длинные волосы они подвязали ленточками, что я даже засмотрелся.
Женщины подплыли к Назарию, беря его за руки с двух сторон, и мило улыбнулись.
— Можно на мечах или на ножах, — сказала Пин.
— Или на кулаках, — покивала Фир.
Они на секунду переглянулись, словно что-то вспомнили.
— Мы слышали, что в легионе практикуют особую борьбу, цель которой уронить противника и прижать спиной к земле. Никаких ударов, только сила и хитрость.
— Да, да, — подтвердила Фир. — Мы бы поборолись.
— Платья не жалко? — спросил я, отдавая короткий меч Диане.
Они снова переглянулись, словно не понимая, почему я переживаю по такому пустяку. Назарий же осторожно попытался высвободить руки, но не смог. Держали его крепко и умело, одной рукой чуть выше запястья, второй у локтя. Учитывая силу асверов, даже если бы он старался изо всех сил, у него бы ничего не вышло.
— Вы сегодня очаровательны, — улыбнулся я. Подошёл, чтобы взять их за руки и освободить Назария, который и не подозревал о своей несчастной судьбе, реши поупражняться с оружием вместе с ними. — Где купили такие красивые наряды? Посетили мастерскую портного в городе?
— Клаудия и Кифайр отказались брать платья из хранилища, — пояснила Фир. — А мы согласились. Хозяйку завтра ждёт последний день, вряд ли она будет против.
— Понятно, — я лишь покачал головой, — что вы тоже решили немного пограбить Бруну. Присоединиться, так сказать, к общему празднику.
— Пусть, — махнул он рукой. — Там платьев столько, что всю твою свиту можно переодеть и устроить бал. Если они не доберутся до комнаты с драгоценностями, которую я опечатал, то ничего плохого в этом не вижу.
— Кифа, — я посмотрел на неё. — Не хочешь примерить такое же платье? Мне кажется, на тебе оно будет смотреться очень хорошо.
— Шерсть шестимесячного ягнёнка, — сказала Пин. — Первая стрижка. Очень мягкая и дорогая ткань.
— Не хочу, — Кифайр демонстративно отвернулась, делая ещё один взмах копьём.
Я мог только развести руками. Посмотрел на парочку тас’хи.
— Вы просто так по дворцу гуляете или что-то хотели?
— Рикарда хотела тебя видеть, — сказала Фир. — Оборотень пришёл, чтобы поговорить.
— Кто именно, князь? — на мой вопросительный взгляд женщины закивали. — Хорошо, закончим тренировку, и спущусь. Вигор, стой!
— Шумно здесь, — сказал он, заглядывая в зал, но не спеша заходить.
— Ты опять проспал, — попенял я ему. — Обещал ведь, что будешь заниматься.
Он покосился на Кифайр, смешно нахмурился, но всё же вошёл. Бруну на него посмотрел с большим удивлением. В общем, следующие полчаса прошли оживлённо и даже немного сумбурно. Больше нас никто беспокоить не собирался, поэтому мы неплохо размялись. Я даже провёл ещё пару быстрых поединков с Назарием, который под взглядами Фир и Пин чувствовал себя очень неуютно, хотя они ему улыбались. Я, конечно, победил, но только потому, что читал его намерения и практически видел каждый удар. Но с коротким мечом управляться так же ловко как с длинным не получалось. Одно понял точно, будь у меня в руках меч Дианы, Назарий бы проиграл гораздо быстрее.
Чтобы не тратить время и не заставлять ждать князя ещё больше, я не стал переодеваться и сразу направился к конюшням. Удд Ньоль пришёл в гости вместе со спасённым братом Монны, который выглядел уже не так болезненно. Они ходили вокруг конюшен, которые охраняла пара асверов, не пускавшая их внутрь. Чуть поодаль развалилась Аш, греясь на солнышке. К ней оборотни не подходили, косясь с опаской.