Девушки смотрели на меня очень странными взглядами, словно не понимая, о чём я говорю, но на всякий случай кивнули.
— У меня лавка алхимика в столице, и скоро их будет две, поэтому, как закончите учёбу, будете работать там. Но так далеко загадывать плохо, вдруг у вас с учёбой не выйдет.
— Мы очень прилежные и старательные, — быстро сказала более смелая. Её сестра быстро закивала, подтверждая. — Нас всегда только хвалили.
— Вот и отлично. Времени мало, так бы с вами поболтал дольше. Всё запомнили?
— Мы всё запомнили.
— Плохо, что вы Империи не нужны, раз так легко под топор отдают. А раз им не нужны, я вас себе заберу… Демоны, прозвучало странно. Я хотел сказать…
— Нет, нет, — остановила меня вторая из сестёр. — Очень хорошо прозвучало. Правда. Заберите нас, пожалуйста…
У неё снова задрожали губы, но она держалась, чтобы не заплакать. Я поспешил помочь второй сесть, так как она заметно покачнулась. Это хорошо, что они позавтракали.
— Тогда договорились. Сейчас я насчёт повозки распоряжусь.
— А можно… — быстро сказала девушка, остановив меня. — Забрать у стражника кулон мамин и… цепочку.
— Заберу. Подождите немного.
Дождавшись, пока они кивнут, я вышел в коридор. Бруну и легат меня терпеливо ждали, о чём-то разговаривая.
— Ты с ними знаком? — спросил Бруну, показывая взглядом на камеру.
— Нет. Но это не мешает мне эту парочку помиловать. У меня вопрос, кто додумался посадить их в темницу?
— А что? — не понял Бруну, снова посмотрев в их сторону. — Сам проверял, никаких ошибок не должно быть.
— Здесь собралось немало сильных потомственных магов, но конкретно эту пару я почувствовал ещё до того, как мы в крепость въехали. Ты даже не представляешь, насколько они талантливы. Поэтому я беру их на содержание и отправлю учиться в столицу. И это не обсуждается!
— Как скажешь, — он примиряюще поднял руки, видя мой настрой. — Нужны они тебе, бери, ради всех богов.
— Уважаемый Тамиан, — обратился я к целителю, — разместите пока девушек в Вашей повозке.
— Как скажете, Герцог, — он кивнул.
— И ещё, — я посмотрел на префекта крепости. — Кто-то из стражников забрал у них кулон и цепочку, пусть вернёт. Имущество мятежников принадлежит Империи, и если он его присвоил, то это серьёзный проступок.
— Кто?! — рассердился префект. — Дороги отправлю строить до конца жизни! На север, к оборотням!
У стоявшего поблизости стражника немного вытянулось лицо, и мы все одновременно посмотрели на него.
— Виноват! — выпалил он. — Не успел сдать начальнику смены! Забыл!
Он сунул руку за пазуху, вынимая несколько золотых цепочек, кулон, серьги и даже две броши с камнями. Вот так, просто охапкой и извлёк драгоценности.
— Забыл он, — не разжимая зубы, сказал префект.
Я протянул руку, забирая награбленное.
— Простите, герцог, — сказал префект. — Это традиция, каждому мятежнику дозволяется взять с собой простое украшение, кольцо, цепочку, серьги, чтобы обменять на что-нибудь у стражи. Это может быть бутылка вина, сладкий пирог, фрукты или немного лунного порошка. Все украшения идут в казну легиона и делятся поровну между тремя сменами, работающими в тюремных помещениях.
Я прочёл его намерение дать по шее стражнику за то, что тот утаил украшения и не поделился с остальными.
— Не знал, что такая традиция есть, — сказал я, посмотрел на Бруну, на что тот кивнул. — Хорошо, никого наказывать не надо, раз так положено, но эти украшения я заберу.
— Конечно, — быстро покивал префект, а стражник ещё больше помрачнел, прикидывая, что ему придётся восстанавливать потерянное из своего кармана.
— Всё, больше меня здесь ничего не интересует, — сказал я. — Пора их уже везти на площадь.
— Дело, — одобрительно закивал Бруну, хлопнув меня по плечу. Испугался, наверное, что я сейчас начну всех подряд от топора спасать.
Пока мы ждали во дворе, первыми вывели сестёр, усадив в повозку целителей. Я только сейчас подумал, что не спросил, как их зовут. Затем из здания начали выводить семью герцога. Род, правивший этими землями много лет, уважаемый в столице и имевший огромное влияние. Что в их умах пошло не так, чтобы открыто выступить против империи? Если бы не малодушие и жадность главы семьи, если бы он сразу пошёл к императору и принял справедливое наказание, то они бы потеряли только титулы и немного влияния. Почему они думали, что две провинции, отрезанные от центра, смогут противостоять огромной Империи, я понять решительно не мог. Бруну на них смотрел холодно, как смотрит победитель на поверженного противника. Ни жалости, ни сочувствия в его взгляде. Дай ему топор в руки, лично обезглавит, чтобы время не терять и не возиться целый день.