Анатолий помолчал некоторое время, потом сказал:
- Помогать командиру и выполнять его приказания.
- Неверно. Первейшая обязанность заместителя - вытащить кресло из-под своего командира и занять его. Понял? - улыбнулся Богданов.
- На это я не способен, - с обидой ответил Фадеев.
- Я сказал это шутя, - успокоил его Богданов, - но если всерьез, то я не в восторге от заместителя, который ждет приказаний командира. Мне нужен такой заместитель, который бы работал и за себя, и за командира. Так что командуй, не оглядываясь на меня, делай то, что тебе положено. Нет меня руководи эскадрильей в полном объеме. Запомни, поддержу всегда! Что задумал - делай, разрешения не спрашивай, но обязательно доложи о сделанном. Если что сделаешь не так, я тебе подскажу, поправлю, но повторяю: терпеть не могу заместителей, которые ждут приказаний от командира. Сейчас начни с проверки экипажей, звеньев, поинтересуйся, кто, где и как живет, а послезавтра займемся сколачиванием пар на земле, потом, как приступим к полетам, - в воздухе, чтобы каждый ведомый понимал своего ведущего сразу. Ты давно устав читал?
- До войны.
- Почитай устав, мудрые люди писали его, хоть некоторые и говорят, ссылаясь на Петра I: "Не держись устава, как слепой стены". Это верно, однако же, если не будет стены, не за что будет держаться. Поэтому устав надо знать и с умом применять. Без устава коллектив объединить нельзя, не получится единой боевой группы. Армия наша сильна высоким моральным духом, порядком и дисциплиной, последние же прививаются уставом.
- Ясно, товарищ капитан.
- Если ясно, иди и изложи свои соображения на бумаге, то есть составь план - и действуй! Мне план показывать не надо. Для тебя это будет первым шагом на бюрократическом поприще.
Фадеев ушел от Богданова в отведенную для эскадрильи комнату, взял бумагу, карандаш и приступил к составлению плана. Часа полтора просидел, но путного так ничего и не сделал. Подходили Овечкин и Гончаров - Фадеев с ними не советовался, решив, что от них пользы большой не будет. Хотел приобщить к работе Завражного, но постеснялся. Однако к вечеру все-таки обратился к нему за помощью, но Завражный уклонился.
- Товарищ командир, я не штабная крыса, - ответил он. - Это не по моей части. Скажи - бревна таскать буду, но бумагу марать - нет.
Фадеев промучился не один час. Закончил работу поздно ночью и заснул не очень-то спокойно. Проснувшись утром, начал действовать по составленному плану.
Богданов иногда посматривал со стороны, доброжелательно улыбался, но не вмешивался в дела Фадеева. Если кто-то из летчиков обращался к комэску, тот направлял его к заму.
К обеду вновь испеченный замкомэска закрутился настолько, что оставалось лишь обратиться за помощью к Богданову. Но Анатолий сдержался. Оказалось, что в жизни эскадрильи то и дело возникает множество мелких дел, вопросов, которые нужно-, решать немедленно, и решает их замкомэска. Как же раньше Анатолий не замечал этой деятельности заместителя Богданова? Казалось, что все делается само собой.
К вечеру Анатолий так вымотался, что с завистью вспомнил старые добрые времена, когда он, Фадеев, был рядовым летчиком.
Особенно много хлопот задавали Фадееву девушки. Их оказалось в эскадрилье пятнадцать, и каждая подходила с каким-либо вопросом. Оружейницы просили раздобыть литературу по новым пушкам, парашютистки хотели знать, где им заняться переукладкой парашютов... Он никогда не подозревал, что с женщинами бывает так много мороки! Не зная, как вести себя с ними, Анатолий часто отвечал невпопад.
Вечером он пришел к Богданову, доложил обо всем, что сделано за день. Капитан одобрительно сказал:
- У тебя получается совсем неплохо. Ты - прирожденный командир.
Анатолий не понимал: смеется, что ли, над ним комэск?
- Товарищ капитан, все совсем наоборот! Я чувствую, что у меня ничего не получается! Разрешите подать рапорт, чтобы меня освободили от этих обязанностей?
- Ты что, мальчик? - тепло улыбнулся Богданов. - Я тебе говорю совершенно серьезно: у тебя все очень хорошо. Даже адъютант эскадрильи подтвердил.
Анатолий все равно не очень поверил Богданову, но настаивать на освобождении от должности не стал. В завершение разговора комэск напомнил:
- Завтра предварительная подготовка, послезавтра будем тренироваться в запуске моторов, и рулении, кое-кого проверим на двухместном самолете в умении пилотировать.
- Зачем? Вроде бы у нас все летали на ЛаГГах.
- Я тоже вначале так думал, но командир полка переубедил меня, да и Акула тоже рекомендовал. Правда, он не настаивал, но предупредил: "Кто сломает самолет - другого не получит, пойдет пешком на фронт". Потом учти, Фадеев, у нас почти половина состава - новые летчики, а их обязательно надо проверить. Может, они орлы из курятника? Так что настраивай всю эскадрилью на полеты. Вот тебе бланки плановых таблиц. Знаком с ними?
- Впервые в жизни вижу, - ответил Фадеев.
- Разберись и составляй плановую таблицу, - заканчивая разговор, приказал Богданов.
8
Половину ночи. Анатолий корпел над плановой таблицей, ему казалось, что он сделал все, как надо. Утром представил таблицу Богданову.
- Долго трудился? - поинтересовался комэск.
- До полуночи.
- Молодец! А теперь возьми "Наставление по производству полетов", разберись во всех знаках и составь заново.
- Есть, товарищ капитан! - четко ответил Фадеев и, горько обиженный, удалился.
"Не по-товарищески учит комэск своего зама! Мог бы сразу подсказать, но не сделал этого, ждал, когда ошибусь, и тогда он ткнет меня носом, а еще призывает учиться на ошибках других", - злился Фадеев.
Взяв "Наставление по производству полетов", он стал переделывать плановую таблицу. Эта процедура отняла уйму времени. Что же делать дальше? Как организовать предварительную подготовку? У Анатолия голова шла кругом. Богданов ходил, наблюдал и ни во что не вмешивался. Чем дальше, тем больше Анатолий злился на комэска: "Не может подсказать, хочет, чтобы я ему в ноги поклонился, - не выйдет!"
Фадеев пошел к командиру "заповской" эскадрильи. Тот внимательно выслушал просителя и направил к своему заместителю. Заместитель обрадовался Анатолию:
- О, рабочая пчелка припорхала! "Зам" не "сам" - работай сам?! Садись, это мы быстро сварганим, - и тут же выложил все "секреты".
Через час Анатолий во всеоружии вернулся в эскадрилью и приступил к предварительной подготовке. Через несколько дней он так набил руку в организации и проведении предварительной подготовки к полетам, что дело чуть не закончилось для него настоящей трагедией. Акула, посмотрев однажды на его занятия, заявил категорично:
- Фадеев, твое место в ЗАПе, такие методисты на дороге не валяются.
Анатолий опешил.
- Что смотришь на меня, как баран на новые ворота? - строго спросил Акула. - На фронт мы найдем кого послать, тут, брат, надо учить людей, а это не каждому дано. Ты способен научить десятки, сотни человек. На фронте сам ты собьешь десяток-другой самолетов врага, а выученные тобой летчики собьют тысячу... Суди сам, какая польза нашей армии.
Летчики эскадрильи и Фадеев замерли, растерявшись. Акула еще никогда так долго не говорил без крепких слов. Все. поняли: над Фадеевым, к которому все уже порядком привязались, сгущаются тучи.
- Готовься, я подумаю, на какую должность тебя поставить: заместителем или командиром эскадрильи, - продолжал Акула, словно в раздумье. - Поставишь к какому-нибудь завистнику-командиру, он весь талант и добрые стремления в тебе загубит, - Акула взглянул на Фадеева, и впервые все увидели на его лице улыбку. - Что стоишь, как мокрая курица? Радоваться надо! - Акула похлопал Фадеева по плечу, вроде бы поздравляя его, и пошел твердой походкой, разметая на пути людские волны.
В эскадрилье начался переполох. Пришел. Богданов. Узнав о намерении Акулы, задумался.
- Это опасно, - констатировал он. - Если кто понравится Акуле, того он оставляет в запасном полку, ни с кем не согласовывая. Власть у него неограниченная. Ладно, не горюй, Фадеев, будем искать выход.