- Вы вернетесь…
- Нихрена! – огрызнулся Гай. Он облизал сухие губы. - Вся эта срань, что случилась, наталкивает меня на противоположные мысли. Мы попали под какую-то жесткую раздачу, и может там, за стеной, нас уже давно похоронили.
Аня обернулась. К ним кто-то поднимался – шаркал по бетонным ступеням. И ей отчего-то вдруг стало стыдно, что их услышали. В этом месте царило странное спокойствие, благодатная тишина, которую они раз за разом нарушали своими никчемными спорами.
- Таби, - выдохнула Аня.
Под навес вышла полная чернокожая женщина в круглых очках. Врач по образованию, именно она сегодня откачивала Антона после остановки сердца.
- Все шумите? – женщина достала сигарету. На ней был цветастый халат с широким поясом и огромным карманом. – Гай, угости даму огоньком.
Она поднесла сигарету, зажатую в пухлых пальцах, ко рту. Чиркнула зажигалка, и женщина крепко затянулась.
- Когда я была маленькой, отец с матерью также ссорились на кухне. Но они бы глотки порвали друг за друга. Это я знаю точно.
Она улыбнулась. Половина ее зубов была золотыми. И это выглядело дико.
- Все, что происходит на кладбище поездов. Остается тут, - договорила она.
- Как он? – поинтересовался Гай.
- Все будет хорошо, - ответила Таби. Они говорили об Антоне.
- Нам нужно уехать, как можно скорей.
- И куда же? Насколько я поняла, вас разыскивает вся резервация.
Он не верил в это. С Чистыми у них проблем не возникло. Они могли вернуться к ним, попросить помощи. С их силой считались даже за стеной.
- ПОЧЕМУ Омега не пришла за нами? – задал он вопрос.
- Ну, - женщина сбросила пепел с сигареты и поправила очки. – Конрад ведь обещал тебе запутать следы. К тому же сопротивление не суется на кладбище поездов. Как я и сказала, то, что происходит на кладбище, не выходит за его пределы. Они…боятся нас.
- Или боятся древних? – усмехнулся Гай.
Таби глянула на него исподлобья, сквозь облака сизого дыма. Стекла очков блестели, как мыльные пузыри.
- Не веришь в них?
- Сказки…
- В дальней части кладбища есть заброшенный цех. Когда-то в нем чинили поезда. Сейчас там провал, прямиком внутри цеха – земля обвалилась в какие-то странные пустоты. Те, кто бывал в том цеху, говорят, что слышали древних. Те, кто осмелился спуститься – обратно уже не вернулись.
- Надо же, - фыркнул Гай. – Этим страшилкам сто лет в обед…
- Не обижайтесь на него, - попросила Аня.
- Еще чего, - Таби бросила окурок под ноги и растоптала подошвой жесткого ботинка. Она посмотрела на Гая. – Страшилки, да. Но вот ты здесь, в полумили от того цеха. Осмелишься проверить?
- Наверняка там какие-то ядовитые испарения. Если кто и спускался, то попросту задохнулся там.
Таби довольно кивнула. Это означало, что она будет спокойна.
- Пойдешь к Антону? – спросила она у Ани.
- Да.
- Пошли. А этот Фома неверующий, пускай остается тут.
- Таби, - позвал Гай.
- Да?
- Что насчет машины?
- Я всего лишь врач, - пожала плечами женщина. – Спроси у Конрада. Вроде как он тут главный.
Конрад был тем самым человеком в плаще, который две недели назад угрожал им ружьем. Он отогнал машину сопротивления куда-то в пески и обещал вынуть из нее все средства слежения. С той поры минуло две недели. Но Конрад так и не объявился.
- Он вернулся? – спросил Гай.
- Я не знаю, - ответила Таби.
- Он жив хоть?!
- Тот мальчишка? – вдруг спросила женщина. - О котором ты говорил… думаешь он ушел?
- Понятия не имею, - развел руками Гай. – Мне на него насрать!
- Он мог пойти к тому цеху, - сказала Таби, и они вместе с Аней исчезли в темноте дверного проема.
- С чего бы?! – крикнул Гай в темноту. – Да и черт с ним!..Блядь!..
Он саданул ногой по ржавому жбану, лежавшему в пыли.
Гребаная жалость! Ведь предлагал же бросить пацана еще там, в песках! Тот раскаленный, голодный мир давно стал ему родным, в отличие от мира людей. Но упрямство напарника не знало границ. И они вытащили паренька на свет. И сделали этим только хуже. Теперь его жаждали заполучить люди, для которых человеческая жизнь не стоила ломаного гроша.
Добрыми намерениями выстлана дорога в ад, напарник, - подумалось Гаю. Трудно было поспорить с этим утверждением.
- Я не в ответе за него, - сказал Гай сам себе.
Ему привиделись лица детей. Столько времени минуло с их разлуки. Две недели с хвостом – а как будто прошло целое лето. И дети уже не помнили его, не скорбели. Скользили глазами по его фотографиям в гостиной, а потом бежали к машине, где их ждала Мирра, чтобы отвезти в школу.
Людей забывают. Даже самых родных. А дети могут выкарабкаться из любых воспоминаний. Это Гай знал по себе.
- Все, за кого я в ответе, - прошептал он. – Так далеко…
Он снова закурил. И курил долго, молча. А потом спустился вслед за Аней и Табитой в темную прохладу подвала.
- Гай!
Он открыл глаза. В темноте горела всего лишь одна лампочка. Где-то под потолком – висела на шнуре, в патроне, как старческий член.
Гай протер глаза и снял ноги со стоящей рядом табуретки.
- Проснулся?
Гай сел поудобнее и уперся руками в колени. В глазах все еще плыли обрывки сна. Странного видения – холодного и мокрого, чуждого этому раскаленному месту. Он гонялся за детьми по залитому дождем заднему двору, а те со смехом улепетывали от него со всех ног. Гай тянул к ним руки, но все никак не мог уцепиться даже за край рубахи сына. Это был пророческий сон. А проснувшись, Гай понял, что не может вспомнить лица своих детей. И это его напугало.
- Гай!
- Что? – он посмотрел на Антона. Тот лежал на кушетке, приподнявшись на одном локте. Громадные круги под его глазами, казались черными дырами, в которых плавали белые кляксы белков. Его осунувшееся лицо, исчирканное шрамами, походило на череп мумии. Некоторые шрамы затянулись, и Таби удалила из них нити. Остальные обещала убрать, как только Антон очнется.
- Ты говорил с Аней? – спросил он у Гая.
- Так… недолго…
- Она тебе рассказала?
Гай вспомнил про бред, который она несла. Про Кёнига и Вавилоны.
- Немного.
- Я видел его, - сказал Антон.
- Ты был в коме. Таби тебя залатала. Чудо, что ты выжил.
- Таби… это та… черная…
- Да, - не дослушав, ответил Гай.
- Тут больше никого?..
- Нет.
Стоял поздний час и все расползлись по своим норам. А нор в этом месте было хоть отбавляй.
Гай достал сигарету и закусил фильтр.
- Не веришь мне? – спросил Антон.
- Верю, - пожал плечами Гай. – Верю, что ты видел то, что видел.
- Но не веришь, что это было на самом деле.
- Все это время ты был здесь – лежал на этой кушетке… ах, еще вон на той…ее тебе не видно, темно. Ту ты нехило залил кровью, напарник. И мы перетащили тебя на эту.
Когда Табита доставала осколок, тут и правда были реки крови. Рвота подкатывала к горлу от тех воспоминаний.
- Где пацан? – немного помолчав, поинтересовался Антон.
- Я не знаю, - признался Гай. Он с самого начала не собирался юлить насчет этого. Это больше не являлось его заботой.
- Блядь! – Антон попытался сесть, но неуклюже, как малыш. Шикнув от боли, он бросил эту затею. – Как же… так, Гай?
- Остынь. Случилась заваруха и он сбежал…
- Ты выгнал его?!