Поняв, что это летит, Мягкая Голова подавился своей железякой и нырнул с головой в песок.
Стреляя из всего оружия, которое было на борту, флаер пронесся мимо.
Мягкая Голова выскочил из песка и бросился бежать в противоположную сторону. Да так бежать, что все его руки и ноги представляли из себя мелькающие в воздухе круги. Флаер сделал мертвую петлю и понесся вдогонку. Выли сирены и двигатели летающей машины, вздымался песок.
— Гарпун! Выдвигай гарпун! — прокричал сержант.
Из правой носовой части флаера выехало гарпунное устройство.
— Стреляй!
Пилот навел устройство и нажал на кнопку спуска. Гарпун пронзительно визгнул, увлекая за собой многометровый трос. Но Мягкая Голова нырнул в песок снова, продолжая удирать под ним, оставляя на поверхности перекопанные песчанные сугробы. Гарпун ударил в песок.
— Отцепляй, не попали!
Трос отлетел от флаера. Из установки выдвинулся новый гарпун.
— Снижайся, — крикнул пилот, — так я не попаду!
Мягкая Голова замучился бежать под песком и выскочил наружу. Флаер снизился, стукнул днищем о камень.
— Куда ему стрелять? Я только один зад вижу, — спросил пилот, не отпуская прицела.
— В него и стреляй! Лучше не придумаешь!
Гарпун снова взвизгнул. Мягкая Голова подпрыгнул от боли, завертелся на месте, откусил зубами трос и опять принялся удирать. Средь песка то и дело мелькала его задница с воткнутым в нее гарпуном.
— Замени гарпун на сеть! — посоветовал сержант, — гарпуном мы его не возьмем!;
— Ты жми, жми, давай, отрывается! — ответил ему пилот.
— Никуда он не денется, — успокоил его сержант.
Мягкая Голова уже устал бегать, то и дело меняя направление. Машина настигала его. Устройство выплюнуло пучок синтетической сети.
Мягкая Голова задергался, пытаясь вырваться и запутываясь все больше и больше. Как он ни старался, сделать ничего не мог.
Из подвала высовывались все новые и новые любопытные глаза. Флаер возвращался, и под его бортом, в сети, как в авоське, болтался свежепойманный.
— Поделом тебе, скотина! — раздавались крики из подвала, — не будешь больше наше железо воровать, гад! — хрюкали множество хоботов.
Флаер пивис на месте, возле корабля. Сержант с пилотом, отцепив сеть, потащили ее в трюм, то и дело пиная ногами по дороге. Затащив сеть, они вышли из трюма, отряхивая перчатки и одежду, довольные собой. Сержант залез во флаер, вытащил оттуда свеженькую бутылку, которую они тут же распили. После чего полезли в корабль.
На площадке подъемника сержант вспомнил, что оставил флаер болтаться наруже. Он спрыгнул и побежал загонять и его в трюм.
Наконец добравшись до пульта управления, сержант включил связь, вызывая базу.
— Это седьмой говорит, эй, меня там слышат?
— Слышат седьмого, — ответил сержанту экран.
— Ну что, парни, я его взял.
— Хорошо, сержант, тащи его сюда.
— Тащу, тащу.
Задвинув люк, корабль начал тяжело подниматься, разгоняя по стартплощадке метель песка. Из трюма его доносились крики и писк Мягкой Головы. Но вот он умолк, очевидно автоматике корабля надоели его писки, она треснула его чем-нибудь тяжелым по мягкому затылку, и теперь он собирает мозги в кучу, дабы начать вопить снова.
Сразу же, по прибытии, двое роботов извлекли преступника из сети и поволокли Мягкую Голову в лабораторию. Андроиды бесцеремонно сложили его в несколько раз и запихали в камеру аппарата, отдаленно напоминающего стиральную машину. Один из роботов привел механизм в действие.
В лабораторию вошел сержант, с ним пришел и техник. В аппарате, вместо Мягкой Головы, мелькала сплошная масса, из которой появлялись то руки, то ноги, то глаза. Сержант еле сдерживал смех. Техник же был мрачен как туча. Его процессы наказания больше не развлекали.