— Да.
Еще бы я о ней не слышал, ведь в мундире этой школы я участие в смертельном матче принимал.
— Еще бы ты о ней не слышал, ведь в мундире этой школы ты участие в смертельном матче принимал, — улыбнулась императрица. — Нет-нет, я не читаю твои мысли, просто ты думаешь иногда настолько громко, что они звучат для меня словно крик в ушах. Полагаю, мне придется прислать тебе грамотного наставника, чтобы помог тебе повысить умение ментальных практик защиты.
«Придется прислать наставника», — так безоговорочно сказано. В смысле, без упоминания чего-либо по типу «если мы договоримся». Или это просто такой успокаивающий и настраивающий на рабочий лад прием?
Пояснять мои мысли императрица не стала, хотя думал я специально «громко», и не услышать она не могла.
— Так вот, насчет расформированной школы. Ее преподавательский состав в немалой части состоит из потомков русских эмигрантов, бежавших из страны по время смуты тридцатых годов двадцатого века. Сейчас они вместе с немалой частью материальной базы перевезены в Геленджик по программе репатриации соотечественников. Новое название высше-магической школы «Сила Ветра», но предпочтение в обучении будет отдаваться совершенно другой стихии…
Некоторое время мы молчали. Я не очень понимал, к чему собеседница ведет речь, глядя на меня глазами с фиолетово-лиловым отсветом. Если дать мне время, наверное, догадаюсь, но похоже я именно из тех людей, которым очевидные (а также достойные, саркастические, хлесткие и обезоруживающие) варианты ответов в диалоге приходят на ум через неделю-две после уже состоявшегося разговора.
— Вода, — пояснила императрица Ольга, не дождавшись от меня ответа. — Основная стихия проходящей реорганизации школы «Сила Ветра», которая в большинстве преподавательского состава с сохранением более чем трети обучающихся переехала из-под французской юрисдикции в российскую, будет Вода. Сам факт того, что Франция потеряла высше-магическую школу, а Россия приобрела, сейчас подается как значительная геополитическая победа русских, об этом безостановочно говорят по всему миру. Но есть нюанс, — усмехнулась императрица и снова показала на Юго-Западный край.
— Анастасию Юсупову, фактически правящую Юго-Западным краем, в противовес мне называют Королевой Юга. Вот только она, будучи королевой на юге — Повелительница Ледяного пламени, самый настоящий гений стихий Льда и Холода. Она, если бы была моей союзницей, могла бы претендовать на трон царицы Польской, но ее личные амбиции оказались сильнее — Анастасия несогласна с тем, что трон Российской Империи занимаю я. Сейчас ее практически открыто поддерживает Речь Посполитая и неявно — Трансатлантический союз. Пример, который я тебе привела с высше-магический школой лишь один из многих. И геополитическая победа не доставляет мне радости — это не Россия приобрела новую школу, это Анастасия Юсупова лично приобрела в сферу своего усиливающегося влияния еще одну высше-магическую школу.
Императрица смотрела на меня, а я в ответ кивнул. В этом мире высше-магическое образование определяло будущее владеющего даром четко и навсегда, причем не только выбором стихии. Это не мой привычный мир, и даже по вполне обрывочным знаниям я уже понял, что здесь выпускники учебных заведений по окончанию всегда тесно связаны (скорее даже завязаны) друг с другом и с покровительствующей учебному заведению элитой, так что любая высше-магическая школа всегда является важным стратегическим активом для любого государства.
Собеседница кивнула, почувствовав, что я действительно понимаю о чем речь. И продолжила:
— С тем фактом, что я заняла трон Российской Империи, было и остается много несогласных. Но ни тогда, ни сейчас никто не задавал и не задает вопросов. Пока не задает. Потому что здесь я в полной безопасности, — императрица вновь повернула изображение планеты, показывая окруженный звездами военных баз, магических школ и цитаделей Север. — Пока в безопасности, потому что мои противники делают все, чтобы заполучить аргументы в возможном разговоре со мной с позиции силы. Пройдет всего три-четыре года, и у Анастасии Юсуповой будет несколько сотен способных владеющих стихией Воды, подчиненные только ей. Север неприступен зимой, но летом… при наличии желания, могут найтись те, кто попытается рискнуть. И это один из многих подобных аргументов, которые готовят к тому, чтобы в будущем положить на стол во время серьезного разговора со мной насчет справедливости моего нахождения на троне.