В трубке переливчато загудели сигналы разрыва связи. Позднее время и напор Миголь сделали своё дело — не было задано ни одного вопроса. Миголь села обратно на постель и с силой упёрлась ладонями в колени. Кто мог помочь, так это Лати.
Хорошая девчонка, толковая, и вышла замуж удачно — за ведущего программиста при Министерстве, по этой причине их знакомство и даже дружба и стало возможным. Лати схватывала всё на лету, и они со своим мужем даже забавлялись тем, что постоянно подсылали друг другу на мини-ноуты вредоносные программы и на скорость их обезвреживали. Лати была с компьютерами и прочей электроникой даже не на «ты», а на «эй, ты!», слыла довольно замкнутой и аутичной, как и подобает людям её сорта, потому с Миголь, предпочитавшей яркую и пустоцветную жизнь, они редко пересекались в интересах, и Лати была нужна Миголь сильнее, чем та была нужна ей. Впрочем, просьбы Миголь всегда являлись для Лати сущей ерундой, даже не отнимали сколь-нибудь большое количество времени, зато лишний раз давали возможность попрактиковаться в ремесле программиста.
Едва истекла последняя минута назначенного срока, как Миголь сразу же бросилась к трубке.
— Алло, Лати. Ну как?
— Слушь, ты совсем сбрендила? — послышался полушёпот подруги, — Ты чего это удумала с этим резервуаром? Ты вообще представляешь, куда ты суёшься?
— Но… — Миголь растерялась, — Но ведь его же убьют…
— Да и пусть убивают! А ты сиди тихо и мирно. Вообще забудь об этом человеке! Чёрт. Ещё и меня подставлять вздумала!
— Да в чём дело-то? Никого я не хочу подставлять! — едва не захныкала Миголь, — Я просто хочу его предупредить. Он помог мне сегодня ночью. И я хочу отплатить ему добром.
— Да если бы ты не порылась на мини-ноуте своего муженька, ничего бы не знала, а благодетеля своего забыла бы на следующий день! — продолжала шипеть Лати, как будто боясь, что её кто-то может услышать.
— Вот именно, — проговорила Миголь суровее, — Если бы ничего не знала. Но я узнала. И оставаться в стороне не намерена. А если ты мне не поможешь, то…Ну…То я…
— Ох, и дура же ты! — добродушно прошептала Лати, — Прикладывай давай «таблетку». И если тебе надерут задницу, то я тебе не помогала, ясно?
— Конечно! О чём речь! Никто никогда ничего не узнает! — горячо закивала Миголь, как будто Лати могла увидеть её кивания. После чего приложила «таблетку» к той же выемке. Накопитель нагрелся — значит, информация уже на нём.
— Спасибо! — прошептала в ответ Миголь, радостно улыбаясь, — С меня самый-пресамый навороченный ноут!
— Я такой сама собрать могу, — усмехнулась Лати, — Ладно, пока. Потом всё расскажешь. И только попробуй меня ещё раз разбудить, засранка!
В трубке разлилась продолжительная трель.
Миголь рванулась снова к письменному столу, выудив из ящика пенал с вирт-картой. Включила, настроила на ближнее сканирование. Перед ней развернулась трёхмерная зеленоватая голограмма, точно передающая планировку города. Вздохнув, дабы успокоиться, Миголь прижала таблетку к боковой стенке «пенала», копируя в базу данных карты вирт-образ незнакомца, над которым нависла смертельная угроза. И вот на карте полыхнула крошечная зелёная точка. Вот он где. Не так далеко от того места, где находится Миголь.
Сон как рукой сняло, хотя время близилось уже к рассвету. Надо скорее добраться до него и помочь покинуть город. А если понадобится, то и колонию — у Правительства длинные руки, оно может достать кого угодно на этой планете. Миголь скинула пеньюар и принялась одеваться с такой скоростью, с которой не одевалась никогда раньше. Проклятый бюстгальтер с силиконовыми вставками никак не хотел застёгиваться, и Миголь с раздражением сорвала его с себя, натягивая футболку на голое тело. Вообще-то, за это могут оштрафовать — женские цвета одежды обязывают носить и бюстгальтер. Но к чёрту! Не до этого сейчас. На ходу впрыгивая в давешние розовые кроссовки, Миголь одной рукой выключала карту, а другой шарила на полках в поисках своей кредитки и магнит-карты от своего байка. И вот, собравшись, вынеслась прочь из комнаты.
По дороге никто не остановил — вероятно, прислуге-андрогинам разрешено было отправиться спать. А из спальни доносились сдерживаемые стоны — вероятно, Трана нашла способ, как снять напряжение своего бывшего мужа.
Миголь неслась бегом к гаражу, проклиная слишком узкие джинсы. Затем влетела в седло, сунув в специальную щель у руля магнит-карту, и сразу же надавила на педаль газа.
Начищенная, вылизанная до блеска машина весёленькой бело-розовой расцветки сорвалась с места мгновенно на третьей скорости. Надо успеть! Надо во что бы то ни стало успеть!
А потом, может быть, появится время для вопросов — за что муженёк хочет уничтожить этого мальчика. И что есть Резервуар. Резервуар для чего?
***
Клаус лежал на спине и курил тонкую тёмно-синюю сигарету, разглядывая предрассветные блики на потолке. Длинная сильная нога Траны вольготно расположилась поперёк его бедёр, а его рука — на её крепком плече. Даже после операции Трана оставалась вполне маскулинной и почти такой, какой её помнил и любил Старший Советник.
— Всё будет хорошо, — прошептала Трана ему в ухо, поглаживая по груди, — Исчезновение одного из Резервуаров — это не твоя вина.
— Отчасти и моя, — Клаус выдохнул сладковато-горький дым и опустил ресницы, — Это очень сильно ударило по моей репутации. Я должен постоянно контролировать качество защиты лабораторий. Это моя главная и прямая обязанность.
— В любом случае, ты вскоре исправишь оплошность, не так ли? И никто не посмеет тебя упрекнуть.
Клаус промолчал, чувствуя мягкие губы Траны на своей скуле.
Да, оплошность он исправит. Несколько не честными методами.
Как законопослушный гражданин государства и пример для прочих законопослушных граждан, он просто не имел никакого морального права на эти методы.
Если полицию и армию нельзя мобилизовать, а привлечение тайных служб как нельзя красноречивее подтвердят в глазах Правительства его некомпетентность, то можно найти иные выходы. И выходы были найдены. Даже два, для подстраховки друг друга.
Первый — более привычный. Клаус сотни раз привлекал бойцовых андрогинов для выполнения его заданий. Эти маленькие хрупкие с виду существа в бою представляли собой настоящую угрозу даже для отряда правительственного спецназа. Природа словно дарила своим искажённым детищам качества, возвышавшие их над толпой. Мужчины и женщины одновременно, не доживающие и до тридцати лет из-за тяжёлых пороков развития внутренних органов, они всё же превосходили по ловкости, скорости, кровожадности и бесстрашию любого солдата. Если бы андрогинов возможно было создавать искусственно, то Правительство давно отказалось бы от регулярной армии, заменив обыкновенных солдат на изящных тонких существ с полудетскими личиками, телами зрелых людей и нравом голодного хищника. Андрогины появлялись на свет непредсказуемо, как сбой в отлаженном производстве новых жителей колонии. Они не размножались сами, эксперименты по клонированию приводили к появлению совершено нежизнеспособных уродцев. В конце концов, попытки взять под контроль природу андрогинов прекратились. Их не уничтожали, как брак. Каждый Советник держал при себе не только обычных андрогинов, расторопно помогавших слугам по дому или же полностью заменявших их, но и свору специально обученных убийц. Официально использовать бойцовых андрогинов не разрешалось. Но редко какой Советник не прибегал к их помощи в случае, когда надо было устранить какую-либо помеху.
Другим способом были так называемые хоккеисты.
Даже Советники не могли припомнить, откуда они вообще появились, эти жуткие криогенные твари, терроризирующие город по ночам. Справиться с этой напастью пытались, но хоккеистов не так-то легко уничтожить. И тогда Правительство решило пойти с ними на контакт. Взывать к человеческому разуму было бесполезно — несмотря на сходство с людьми, хоккеисты обладали мышлением диких зверей и вели сходный образ жизни. Но если их удавалось приручить, они проявляли себя как вполне лояльные существа. Гораздо более лояльные, чем андрогинны и уж тем более, чем простые солдаты.