Весь коллектив удивленно переглядывается, для них это новость.
- Понимаю, чего ж не понять - вздыхает педагог - А ваш звукорежиссер с таким наложением звука справится? Это ведь тоже непросто.
- Постараюсь - кивает Кирилл
- Тогда попробуем - соглашается Михаил Юрьевич - я покажу тебе несколько упражнений, с них нужно будет начинать каждое утро.
Занимаемся еще пару часов, потом прощаемся до завтра. Роза Афанасьевна довольно щурится. Всю репетицию она просидела в зале, выходя только на перекур.
- Ну, как вам Михаил Юрьевич?
Мы с Клаймичем дружно показываем ей большой палец. Кажется, с вокалом у нас в группе намечается прорыв.
...А вот вечером в студию нагрянула беда. Только мы с Альдоной присели в кабинете попить чайку, как дежурный милиционер сообщил по селектору, что ко мне посетитель - девушка по имени Мирослава.
- Это та ненормальная, что с крыши высотки спрыгивала, а потом чудила на съемках клипа на ВДНХ?
- Она… Боже… Алька, умоляю, спаси меня от этого чудовища! - шутливо закатываю я глаза
- Нет уж, Селезнев! Разбирайся сам со своими сумасшедшими фанатками. У тебя, похоже, сегодня приемный день!
Эта белобрысая зараза издевательски хохочет и, соблазнительно покачивая бедрами, направляется к двери. Не смотря на все мои отчаянные мольбы о помощи. А увидев в приемной Мирку, радостно здоровается с ней
– Привет, Мира! Как дела? Передай своим друзьям, что клип с вашим участием пользуется в Японии большим успехом.
- Правда?! Вот здорово! Вить, может, ты меня еще где-нибудь снимешь? – влетает в кабинет наглая девица.
Я кисло улыбаюсь ей. Ага… сниму. В «Триллере» Майкла Джексона без грима. На радость всему МГУ.
- А у вас здесь клево! Целая стена фотографий со всякими знаменитостями, плакаты.
- Угу… Мир, а ты к нам по делу или как? Просто у нас важная репетиция, скоро гастроли в США.
- В США?!! Снова? Вот здорово! Слушай, а в каких городах теперь выступать будете?
Нахалка упорно слышит только то, что хочет слышать, а потом и вовсе плюхается своим тощим задом прямо на мой рабочий стол. Блин! Да, им медом что ли здесь намазано?! Больше сесть негде в кабинете? Большой диван, два мягких кресла, куча стульев вокруг длинного стола для совещаний, а они все на мой стол мостятся.
- Поздравь меня, Витька, я достала медицинскую справку и оформила академку, теперь буду с тобой на одном курсе учиться! Ты уже узнал, в какой ты группе?
- Мир, какая группа? Еще даже приказа о зачислении нет. Только третий поток сдает.
- А, точно! - хлопает она себя по лбу - Ну, тебе-то нечего беспокоиться, тебя точно примут.
Она начинает что-то щебетать, а я пытаюсь осознать масштаб своего попадалова. Вот радость-то великая с этой ненормальной вместе учиться! Мало она мне нервов потрепала, так теперь еще и пять лет ее рядом терпеть. А ведь таких девок на потоке может быть не одна, и не две… Вдруг мой слух выхватывает в этом потоке бессмысленного трепа:
- ..и я неплохо пела в школьном хоре. Вить, ты должен обязательно меня прослушать!
Вот мы, наконец, и добрались до главной причины ее появления в студии.
- Мира, а почему ты решила, что я тебе вообще что-то должен?
Мирослава замолкает и недоуменно смотрит на меня. Потом осторожно спрашивает
- Ну… ты же можешь?
- Могу. Но не хочу.
- Почему?! – удивления и обиды в голос столько, что другой бы смутился. Но не я. На меня такие фокусы не действуют. Сволочь я конченная.
- Потому что я не вижу тебя в своей группе.
- Хочешь сказать, что я хуже твоих девиц?
Так и хочется ей сказать: “Милая, да ты им в подметки не годишься!”. Но я лучше промолчу, чтобы Мирка еще и здесь скандал не закатила.
Поняв, что нахрапом меня не взять, эта интриганка моментально меняет тактику, будто и не было никакого разговора о прослушивании.
- Вить, а давай сегодня в ресторан сходим? Поужинаем, потанцуем… Я угощаю!
- Ты думаешь, я не в состоянии оплатить ужин в дорогом ресторане?
- Тогда пошли?!
- Нет. У меня полно работы, и по ресторанам я вообще не люблю ходить.
- Ты такой скучный…!
Девушка складывает губки “бантиком”, кокетливо хлопает ресницами.
- Да. Я скучный, вредный и вообще, зануда. И мне пора на репетицию.
- Нет, ну подожди! - хватает она меня за руку и пытается притянуть к себе.
И здесь на мое счастье раздается селекторный звонок. Я включаю громкую связь и слышу недовольный Алькин голос:
- Селезнев, ты совсем охренел?! Сколько можно ждать, пока ты там наговоришься? Если через пару минут не спустишься в аппаратную, мы с ребятами уходим домой.
- Иду!
Я с радостью вскакиваю и распахиваю дверь в приемную:
- Мира, на выход! А то меня из-за тебя сейчас уволят.
- Да, кто тебя может уволить-то? - недовольно хмурится нахалка
- Давай, давай, давай, давай....! - я хватаю упирающуюся Мирку за руку и чуть ли не силком вытаскиваю ее из кабинета. Так и хочется дать ей пинка под зад.
- Подожди ты… - упирается она - не хочу я уходить!
- А придется. Все, пока! В сентябре увидимся на занятиях.
- Ты же в это время в США будешь!
- Тогда в октябре.
Препираясь, мы спускаемся на первый этаж, где я быстренько сдаю ее на руки милиционеру.
- Больше сегодня никого не пускать. Меня ни для кого нет!
******
Заявляюсь домой ближе к ночи. Дорепетировался до такого состояния, что в машине по дороге домой заснул. Даже Имант сегодня приехал раньше меня. Захожу на кухню, устало падаю на стул. Подперев щеку рукой, смотрю, как Веверс невозмутимо пьет чай с сушками.
- Есть будешь?
Щелк. Сушка хрустнула в кулаке генерала
- Нет, не хочу. Если только чаю выпью с бутербродом.
Еще щелк. Не человек, а машина. Не ест, а подзаряжается, словно робот.
Имант, молча, встает и наливает мне большую чашку чая. Из хлебницы достает батон, из холодильника докторскую колбасу. Вместе с разделочной доской и ножом кладет на стол передо мной. Это прямо что-то новенькое… С чего вдруг такая трепетная забота?
- Ешь давай, а то скоро на дистрофика станешь похож. Люда вернется, скажет, что я тебя здесь голодом морил.
- Мне все равно вес нужно сбрасывать до 72-х.
- Уже успокоился бы ты со своим боксом, а? Далась тебе эта олимпийская медаль!
- Не… это святое, тут дело принципа.
- Ильяс тебя совсем заездил.
- Ничего… сейчас в график с тренировками войду, и станет полегче.
Заставляю себя встать и помыть руки. Потом сооружаю бутерброд с колбасой. Но есть и, правда, совсем не хочется. Вяло жую, тупо уставившись в одну точку над плитой. Ем безо всякого удовольствия, даже вкуса колбасы не чувствую.
Молчим… Каждый думает о своем. За окном в саду стрекочут ночные цикады – обожаю этот успокаивающий, размеренный звук. Как же хорошо, что мы переехали за город, а то сидели бы сейчас в душной городской квартире. Вот, оказывается, с Имантом можно и комфортно молчать за столом, он хорошо чувствует эту грань, когда любые слова лишние.
- А где наш пострел?
- Умаялся и дрыхнет наверху. Я его вечером погонял по саду хорошенько, чтобы вся дурь вышла.
Я фыркаю и тянусь за чаем. Это как же надо было пса загонять, чтобы он даже не спустился меня встречать?! Изверг этот Имант, как есть изверг!
- Завтра в 12.00 в ЦК совещание в отделе культуры, тебе не мешало бы съездить. Только оденься прилично, не зли товарищей, у них и так на тебя аллергия.
Щелк, щелк, сушки закончились.
- Пусть супрастин выпьют. А по какому поводу совещаться будем?