- Ну, пойдем - кивает Чурбанов. Я ловлю благодарный взгляд Устинова…
Похоже, мы с министром солидарны в отношении главы МЧС. Все же не тот он человек. Ох, как же непросто иметь дело с силовиками, как непросто...
Глава 3
Глава 3
- …Подъем! Сэлезнев, опять проспал трэнировку? Снова дрыхнешь без задних ног?!
Где я был накануне, во сколько вернулся домой, и сколько мне вообще удалось поспать – все это совершенно не волнует Ильяса Ретлуева. Этот кремень – человек не дает пощады ни себе, ни другим. Поставил цель – все! Расшибись теперь в лепешку, Витя, но тренерский график будь любезен выполнять.
- Хатико, а ты куда смотришь?! Почему нэ разбудил?
Мелкий мохнатый предатель, получив добро от спортивного начальства и радостно лая. заскакивает на кровать, заглядывает мне в лицо. Не откроешь глаза – залижет насмерть своим шершавым языком. Поэтому приходится встать и отправиться на пробежку. Предателя мстительно запираю в доме, чтобы под ногами не путался. Счастье еще, что погода сухая стоит, не то изверг Ретлуев и под проливным дождем бегать заставит.
Вот и бегу я теперь под конвоем вдоль береговой линии Серебряного бора - поеживаясь от утренней прохлады, сбивая коленями и локтями росу с высокой травы, склонившейся над тропинкой, и позевывая с недосыпу. Согласно новому приказу генерала меня теперь даже на пробежке сопровождают двое охранников. Кошмар… Но парни в отличие от меня совсем не выглядят недовольными. Они-то только заступили на смену и поди ночью выспались. А мы с Имантом домой добрались только часа в два.
Но вообще ритмичный размеренный бег способствует восстановлению мыслительного процесса. Это даже удобно - сначала вспомнишь подробности вчерашнего дня, потом наметишь планы на предстоящий. Пока сделаешь круг по острову и вернешься домой, глядишь - в голове уже просветление наступило и все четко распланировано на день.
…Вчера в начале одиннадцатого мы вроде бы нормально попрощались с генералами и маршалом, расселись по служебным машинам и поехали по домам. Но стоило нам выехать на шоссе, как Веверс велел водителю сначала остановиться, а потом развернуться и ехать назад. На мой удивленный взгляд Имант усмехнулся
- Это Устинов попросил нас вернуться. Когда еще выдастся возможность нормально поговорить без лишних глаз. Сам знаешь, в каком мы все сейчас цейтноте.
Вот так мы с ним снова оказались на даче у маршала. Только теперь Устинов нас ждал не в бане, а в большой застекленной беседке, расположенной в глубине парка. На столе никакого спиртного, только электрический самовар и все, что полагается к чаю. От чашки крепкого душистого чая мы с Имантом не отказались, и маршал по-простому сам взялся разливать его.
- Ну, что Виктор Станиславович, давайте теперь знакомиться по-серьезному.
- Давайте, Дмитрий Федорович. Надеюсь, вы не в обиде, что я дурака сегодня валял?
- Да, нет… даже забавно было. А вас самого эта роль юного клоуна не смущает?
- Вжился уже… - вздыхаю я – у меня же и выбора особого не было. Вы просто представьте, что сами попали в тело пятнадцатилетнего подростка. Какие есть варианты…?
Устинов задумчиво смотрит на меня, потом произносит
- Утром, после вашего ухода, мы еще долго разговаривали в кабинете Григория Васильевича. Признаюсь, Арвид Янович заставил нас с ним несколько по-иному взглянуть на вашу роль во многих последних событиях. Как-то мы с товарищами из Политбюро явно недооценивали проделанную вами работу, особенно по линии МИДа.
- А ее вообще трудно объективно оценить – усмехаюсь я - там же все происходит на уровне личных контактов. Никто же всерьез не задумывается, например, о том, что я уже знаком практически со всеми лидерами стран Семерки – только канадец Джо Кларк остался неохваченным моим вниманием. И единственный, с кем из них отношения у меня сразу не сложились - это Жискар д’Эстен. Ну, так ему и недолго осталось в президентах ходить. Я свой весомый вклад в его поражение уже внес, и еще с удовольствием посодействую, если понадобится.
- Да, уж... удар по его репутации вами нанесен ощутимый. Опасный вы человек, Виктор Станиславович…
- Со временем оказалось, что у внешности подростка есть не только минусы, но и огромные плюсы – меня многие недооценивают и сначала просто не принимают всерьез. А потом иногда бывает поздно.
- Певец, мальчишка, балагур – спрос вроде маленький, а возможности у Виктора оказались на удивление обширные – вставляет свои пять копеек Веверс - грех ими не воспользоваться.
- И эта ситуация отлично играет нам на руку – понимающе кивает министр обороны – слышал, недавно сенатор Байден пал очередной жертвой вашего обаяния?
Ага. А еще обаяния добавила гэбэшная “медовая ловушка”.
- Было такое… - не стал я отпираться – вот собирался на гастролях в Вашингтоне продолжить знакомство с ним и его сыновьями, но...
Развожу руками с кислым видом, Имант еле заметно усмехается и одобрительно кивает. Давай, мол, дожимай министра. Но Устинов, кажется, и сам теперь оценил все плюсы от моей поездки в Штаты.
- Вопрос пока еще открыт. Решение по вашим гастролям отложено на пару дней.
Вот и отлично! Похоже, Имант прав – никуда они не денутся и выпустят меня, как миленькие. Плюсы от этой поездки однозначно перевешивают все возможные риски. Просто опека нашей охраны станет еще жестче. Но я к этому готов и как-нибудь пережу.
Дальше наш разговор перетекает в плоскость, которая интересует Устинова больше остальных – разоружение, переоснащение армии современным оружием и прочее, прочее, прочее… Здесь я уже более категоричен, благо каждое мое слово можно легко проверить в айфоне, а значит и нечего тянуть с решениями, которые все равно придется принимать. Обсуждаем пересмотр военной доктрины с наступательной на оборонительную, реформу ВПК, сокращение военных расходов, закрытие заведомо бесперспективных исследований в военной сфере. Холодная война должна закончиться, или хотя бы перейти в совершенно другую, менее опасную фазу. А Генштаб должен, наконец, осознать гибельные перспективы гонки вооружений для экономики СССР.
Куда девать все старье, что успели наштамповать? Однозначно сбывать его в страны третьего мира, пусть радуются. Причем именно продать. Нет живых денег – пусть кофе, хлопком, какао-бобами расплачиваются, да хоть бананами-апельсинами. Но больше никакого долгов. Определиться с ключевыми странами, где у нас действительно есть серьезные стратегические интересы, всех остальных лишить доступа к халяве. Африку с ее диктаторами-людоедами вообще в бан – пусть живут там, как хотят. Хватит, поездили уже на нашей шее, да так, что нам самим жрать стало нечего. Оставить пару-тройку ключевых военных баз, желательно рядом с Персидским заливом и Средиземным морем.
- Жесткий ты человек, Виктор Станиславович! – усмехается Устинов, незаметно опять переходя на ты.
Это радует. Значит, я снова вызываю у него хоть какое-то доверие. А может, он просто сам всех этих арабских, да африканских нахлебников терпеть не может. Во сколько нашей стране одно только их обучение обходится! И ладно если бы только в гражданских вузах, так ведь они и в наших военных институтах и академиях учатся. Хотя я бы назвал это скорее протиранием штанов. Делает ли это все их потом лояльными нам? Нет, не делает. Может они становятся военными профессионалами? Последние две арабо-израильские войны показали, что нет, не становятся. И то, что достается даром никогда не ценится. Предадут и продадут нас при первой же возможности. Причем, им даже все равно кому. Сколько волка не корми, он все равно в лес смотрит.
- Так у меня к Африке свои счеты, Дмитрий Федорович. Отец мой там погиб, причем не понятно за что.
- Слышал, он у тебя военным летчиком был, отсюда твоя любовь к военной авиации?
- Есть такое… - улыбаюсь я - к самолетам у меня и, правда, особое отношение.