"Колобок" по инерции заголосил что-то, типа, "твой друг - мой друг" и затем, сразу сделавшись серьезным, деловито поинтересовался, чем он может быть полезен...
...Минут через пятнадцать, мы отъезжали от гаража Зураба, в котором, кстати, оказалось еще два человека, склад фруктов и цветов, а так же увозили с собой огромный букет из пятидесяти белых роз - 100 рублей и пять килограммов абхазской черешни - 25 рублей...
"Двушка" провалилась в нутро таксофона, и я услышал верино: "Але?"
- Вера, я внизу, у подъезда...
- Я... сейчас выхожу...
От таксофона я вернулся к скамейке около вериного подъезда и взгромоздился на ее спинку. На самой скамейке лежал огромный шикарнейший букет.
"Мдя... вот, как раз сегодня, мой джинсовый костюмчик пригодился бы..." - вяло подумал я, понимая, что мне все-таки мало что светит и я, видимо, впустую затеял эти "брачные пляски". Леха с Нодаром остались сидеть в "Волге", стоящей прямо напротив подъезда, и не мешали мне предаваться пораженческим настроениям.
В довершению ко всему, был уже девятый час, и надо звонить домой и предупреждать маму, что задержусь. А тут "рокового Дон Жуана" могли и домой погнать, какой-нибудь фразой, типа: " Чтобы через полчаса был дома!" Эх...
Короче, когда через пять минут хлопнула дверь парадной и появилась Вера, я твердо решил не рассусоливать и побыстрее определиться со своими перспективами.
Правда, мой классный план чуть было сразу не пошел прахом.
На встрече в школе Вера была в черном пиджаке и джинсах, волосы были убраны в хвост, а серьезное выражение лица дополнялось очками в тяжелой роговой оправе. Сейчас же из подъезда вышла стройная, очень красивая девушка, с черными распущенными, слегка вьющимися волосами. На ней была модная джинсовая юбка, слегка выше колена, черная обтягивающая водолазка и туфельки на шпильке. Если к этому добавить, что "слегка выше колена" открывала красивые стройные ножки, а "обтягивающей" весьма было, что обтягивать, то я оказался к этому зрелищу морально не готов. Вера, как-то, не запомнилась мне НАСТОЛЬКО красивой!
Спустившись со спинки скамейки, это я и брякнул, вместо приветствия:
- Я и забыл какая ты красивая!
Вера, порозовев, засмеялась:
- Спасибо за комплимент!
- Это не комплимент, это сухая констатация факта, - буркнул я, потихоньку приходя в себя.
- Боже!.. - Вера замерла, заметив букет.
- А, - отмахнулся я, - поехали, нас ждут музыканты и мороженое!
- А цветы? - не поняла Вера.
- Что, цветы? - я уже пришел в себя и "включил миллионера из 21 века", - я хотел тебе приятное сделать, купить красивые цветы, а теперь вижу, что этот жалкий веник даже не достоин того, чтобы ты к нему прикоснулась. Поехали... - и зашагал к машине.
- Ты с ума сошел?! - послышался мне в спину возмущенный голос Веры.
Я обернулся. Вера стояла возле огромной охапки прекрасных белых роз и слегка прикасалась к бутонам раскрытой ладонью.
Я вернулся обратно к скамейке.
- Ну, если тебе и правда нравится, то тогда они твои, - говорю с сомнением в голосе, нагибаюсь, поднимаю букетище и осторожно кладу его на подставленные руки Веры.
"Момент лучше не придумаешь, вперед!" - мысленно пришпориваю себя.
- Кстати, забыл... Все-таки, добрый вечер! - и привстав на носки небрежно целую Веру в щеку. Не давая опомниться и как-то отреагировать, тяну за локоть к машине:
- Поехали, нас ждут!
Вера молча идет за мной. До этого сидевший, как мышь, Леха легко выскакивает с переднего сидения и открывает заднюю дверцу:
- Добрый вечер, присаживайтесь...
Вера, откровенно шарахнувшаяся от "выскочившего слона", берет себя в руки, здоровается в ответ и неловко садится в машину, с букетом на руках.
- Вера, познакомься! - начинаю представлять, сидящих в машине, - это Нодар - лучший из, знакомых мне, грузинов!
Директор "Арагви" широко улыбается и умудряется, крутя баранку, повернуться всем корпусом к Вере, изобразить галантный "поклон", а так же раздеть ее и изнасиловать. Правда, два последних действия нашли свое отражение только в выразительных грузинских глазах, да и то, только на мой, искушенный настоящим возрастом, взгляд.
- Это - Алексей, мой единственный друг. Он очень большой и очень сильный, но... неприлично добрый!
Вера первый раз, как села в машину, улыбается.
Леха спереди бормочет что-то, вроде: - "Оченьприятноалексей!".
- А куда мы едем? - интересуется, наконец, девушка.
И тут у Нодара, натурально, сносит крышу! Все десять минут дороги, до ресторана, он не закрывает рот из которого беспрерывным потоком льются вычурные комплименты Вериной красоте, молодости, очарованию, воспитанию и прочему набору всех мыслимых добродетелей...
Искоса смотрю на Веру и... встречаюсь с ней взглядом, смеемся оба! Нодару - по фиг. Он продолжает плести сложные кавказские словоблудия, заговариваясь до "трепетного цветка среди русских зим". В этом месте, Леха опускает стекло и высовывает голову наружу...
Наконец, мы тормозим около "Арагви" и, под непрекращающийся словесный понос Нодара, заходим в "лучший кавказский ресторан Ленинграда, а лучший он, потому что мой!".
"Гыыы! Надо же, как мужика "тыркнуло"!", - подивился я, про себя, - впрочем, Вера, и правда, сногшибательно красива...
За время нашего отсутствия количество гостей значительно увеличилось - занята уже половина столиков. Видимо, клиентура собирается тут, более-менее, постоянная - пока мы шли к нашему столику, Нодара окликали, почти, все гости.
Но сегодня вечером, горный орел, был сильно возбужден и занят, поэтому гостям много внимания не уделил. Грузин не отходил от Веры ни на шаг, постоянно "висел на ушах", пытался побольше долить в ее бокал и что-то доложить в ее тарелку. Один цветастый тост, следовал за другим и похвальба чередовалась с красивыми позами.
Сначала я собирался вмешаться в этот процесс, но немного посмотрев со стороны, решил, что ситуация разрешится сама. Собственно, именно поэтому успокаивающе улыбнулся и чуть заметно покачал головой, когда Леха, недовольно сопя, стал бросать на меня вопросительные взгляды.
Тем временем, гулянка в ресторане шла полным ходом. ВИА "Радуга" гремел и пел, разноцветные лампочки весело перемигивались в полумраке зала, гости пили, ели и плясали.
У нас же за столом, было очевидно, что назойливое внимание и очевидные намерения Нодара, явственно, Веру раздражали. Когда же к нашему столику, неожиданно-незванным, присоединился "гаражный" Зураб, все стало совсем анекдотично. Этот цветочно-фруктовый колобок переоделся в костюм и, видимо, на основании этого решил, что стал неотразимым мачо! И теперь грузины уже дуэтом терзал наши с Лехой уши и реально вызывал стойкую неприязнь у Веры. Она почти перестала улыбаться, начала, то отворачиваться к залу, то делать вид, что слушает понравившуюся песню.
Как раз в этот момент солисты "Радуги" исполняли песню Хиля "Зима", и, по указанию директора ресторана, им пришлось ее исполнять трижды, вызвав недовольство в зале и уже откровенное раздражение Веры, ради которой Нодар, собственно, это и проделал.
Чувствуя, что ситуация приближается к точке кипения, а, неожиданно прилично "набравшийся", Нодар этого не замечает, я решил, что пора выйти на авансцену. Собственно, мне уже было понятно, что вечер безнадежно испорчен, и Вера сто раз пожалела, что согласилась встретиться. Поэтому можно было попытаться лишь сохранить собственное реноме и выйти из этой ситуации с минимальными потерями.
- Вера, - начал я, склонившись к аккуратному ушку девушки, - прости, я не предполагал, что эти два неприятных типа набьются к нам к компанию. Может мы послушаем песню и пойдем отсюда?