Туше. О происхождении цацек в том кладе я действительно как-то не задумывался. Дарил их беззаботно своим дамам сердца, приравняв к бижутерии. А ведь с этими цацками вполне могли возникнуть неприятности – кто знает, где их взял бывший хозяин клада? Да и за Брежневу Веверс жестко мне вломил. По сути она с этим Буряцем подельницей была. Поди не догадывалась откуда камни? И почему он каждый раз просит отмазать от МВД... Может то забвение, что она сейчас получила заслуженное? Вот такое наказание ей жизнь назначила. И это она еще легко отделалась.
Я почесал Хатико за ухом, решил сменить тему.
- Мне бы с айфоном нужно поработать, я подъеду в Ясенево? Скоро гастроли в США и в Италии – снова требуются новые песни.
- А ты достаточно осторожен с ними? Неприятностей не будет?
- Осторожен. Историю каждой песни я обязательно отслеживаю, и если есть хоть малейшее подозрения, что она уже написана, никогда такую не беру. Как бы хороша она не была.
- Похвально. А то, что ты эти мелодии на кассету себе записываешь?
- Так эта кассета с записями только для меня. Она хранится здесь, и дом никогда не покидает. А для работы я приспособился себе минусовки скачивать, причем в варианте для караоке, где в основном идет электронная версия на синтезаторе. А поскольку я здесь в подвале начал уже делать себе домашнюю студию, и у меня синтезатор есть, то доказать что-либо…
- Умно. Но смотри все же не попадись.
- Пойми, Имант, не получается по-другому. Мне нужны все новые и новые песни, и нет у меня времени изображать перед своими сотрудниками творческие муки. Вот завтра распущу народ на каникулы, а сам за это время подготовлю весь материал. Вернутся – начнем сразу же работать. И так уже беру по минимуму, чтобы не вызывать подозрений. И вот что еще…
Я набираю в грудь воздуха и бросаюсь как в прорубь
- Надо посвятить в происходящее Романова. А может, и еще кого-то. Невозможно тащить в одиночку эту тяжкую ношу послезнания, никто этого не выдержит, даже ты. И если вдруг Романов останется без твоей поддержки, ему потом одному не выстоять. И что мне тогда делать – начинать все с нуля? Я, конечно, верчусь как белка в колесе и делаю все, что могу по своей линии, но основная работа сейчас все равно идет в Политбюро. Так что вам с Арвидом Яновичем нужны новые соратники. Пришло время расширить круг посвященных. Что скажешь?
Веверс долго молчал, разглядывая звезды. Потом тихо произнес:
- Подумаю.
*****
В эту ночь я так и не заснул. Снова полежал-полежал без сна, да и пошел писать отчет Романову по Японии. А чего время зря терять, у меня его и так немного. Составил себе сначала план, чтобы ни о чем не забыть, и начал писать черновик по Саммиту. В процессе возник первый вопрос: так встречался Шмидт с Косыгиным по дороге в Токио, или нет? А если встречался, что конкретно ему Алексей Николаевич ответил по СС-20? В прошлой моей жизни наш отказ убрать СС-20 из Европы имел самые печальные последствия – отношения с западными европейцами резко испортились. И наш ввод войск в Афганистан потом только завершил начатое. А теперь как? Впереди ведь ратификация ОСВ 2 в Конгрессе, нельзя же американским “ястребам” в руки такие козыри давать. Надо будет спросить у Веверса.
Столбиком перечисляю все свои контакты во дворце Асахара, стараясь никого не упустить, потом напротив каждой фамилии даю краткое содержание разговора. В конце добавляю свои впечатления о настроении собеседника и краткие выводы. С саммитом справился довольно быстро, как оказалось, и не столько уж контактов у меня там было. Англичанин Каллаген, канцлер ФРГ Шмидт, премьер-министр Японии Охира, Роберт Кальви, Картеры, посол Мэнсфилд. Кальви я аж целый раздел своего отчета посвятил, пересказывая в нем еще и содержание нашей беседы по дороге в аэропорт на следующее утро, итальянец ведь у нас сейчас в приоритете.
Потом перешел к нашему визиту в американское посольство, там уже контактов было больше, только увы! - не все они столь важные, и интересуют скорее Евгения Максимовича. А Соловьев ему наверное уже успел все доложить в мельчайших подробностях. Так что прием в честь Дня Независимости я даю совсем кратко. За окном уже рассвело, надо бы все-таки вздремнуть… А продолжение отчета подождет - Романова-то в Москве все равно нет. Да и Щелоков в отъезде.
С утра в среду, я без раскачки, только проглотив чашку кофе с бутербродом, сразу мчусь в госпиталь КГБ на Щукинской. Везет меня туда уже совершенно новая бригада охранников - сколько я ни упрашивал Веверса, тот все-таки до окончания расследования по корейцам отстранил Вячеслава и его ребят от работы. Что ж, порядок - есть порядок. А генерал установил настоящий немецкий орднунг в Комитете. Может оно и к лучшему? Рыба - гниет с головы.
На Щукинской меня уже ждут - встречать выходит сам главврач. Седой, вальяжный мужчина лет пятидесяти. Сопровождает его целая свита, и все в белых халатах.
- Петр Федорович - представляется главврач и разводит руками, кивая мне на сотрудников - Ничего не мог поделать с ними. “Когда еще Селезнев к нам приедет…”.
- Никаких проблем, Петр Федорович - я пожимаю плечами.
Народ оживляется, начинает ко мне протискиваться. Мне протягивают сразу три ручки и три блокнота.
- Как там мой пациент? - интересуюсь я, выводя автограф
- А вот, кстати, лечащий врач Коростылева - переводит стрелки Петр Федорович на сухощавого мужчину в роговых очках - Андрей Евстигнеевич.
- Моторика восстановилась - бодро докладывает “очкарик” - Сердечная деятельность тоже не вызывает опасений. Но я бы рекомендовал курс реабилитации. Купание в море, солнечные ванны, душ Шарко.
Ясно. Срочно нужна путевка на юга. Придется побеспокоить Щелокова. Благо дорожка в санаторий МВД в Сочи уже наезжена. Собственно, я там с Лехой и начал свою музыкальную деятельность.
- Организуем - кивнул я, ставя автограф на последнем блокноте - Мне бы еще с кардиологом пообщаться.
- Андрей Евстигнеевич как раз специализируется на болезнях сердца - встревает главврач - Он вас и проконсультирует.
Попрощавшись, мы с очкариком поднимаемся по лестнице на третий этаж. Попутно я завожу разговор насчет обследования деда.
- Я слышал, вы советник Романова по культуре? - оборачивается ко мне Андрей Евстигнеевич - Значит, с семьей прикреплены к Кремлевской больнице. Зачем вам наш госпиталь КГБ?
- У вас тут много бывших и действующих военных лежит - пожимаю плечами я - Дед сам фронтовик, ему тут будет повеселее.
- Это правда - кивает доктор - а специалистов для консультации мы и сюда можем из любой клиники пригласить. У нас такое в порядке вещей.
Он недовольно смотрит вверх. На площадке выше стоит группа молодых медсестер. Видимо спускались после какого совещания. Девять, десять… ой… целых двенадцать девушек в коротких белых халатиках.
- Селезнев…! - ахает одна с весьма крупными формами. Медсестры всей толпой подаются вперед. Приходится вмешаться моей охране, которая встает “стенкой” на их пути.
- Безобразие! - Андрей Евстигнеевич тянет меня за рукав в отделение. Охрана тут же перекрывает вход в него - Устроили в больнице бедлам, никакой дисциплины.
Наконец, мы добираемся до палаты Лехи. Довольный Мамонт лежит на кровати и пожирает яблоки. Вторая койка - пуста.
- Витька! - бросается обниматься Коростылев.
Доктор деликатно уходит, я вручаю другу пакет с японскими сладостями, усаживаюсь на стул.
- Ну как ты тут?
- Как в санатории! - Леха начинает выкладывать на тумбочку гостинцы - Ого! Жвачка! Мужиков угощу. Я тут в отделении со всеми уже перезнакомился - Мамант вскрывает шуршащую упаковку, засовывает в рот сразу две пластинки - Вот это да...! Смотри, в пачке еще и фантики с картинками.
Ну, прямо как маленький, ей богу! Я беру один из вкладышей, тоже начинаю разглядывать его. А это ведь идея... Школьники во всех странах собирают такие фантики - на них как правило изображены персонажи из мультиков или кадры из фильмов. Но это же классный рекламный носитель! Мангака у меня свой уже есть - он нам нарисует любую серию. Селезнев и Савой, Красные Звезды в Нью-Йорке, в Токио и Сан-Ремо. Кальви.... Мне нужно срочно ехать в Италию. А отпустит ли теперь Веверс…?