Отец с сыном переглядываются, и надо отдать им должное – долго не раздумывают. Понимают, что лучшая защита сейчас – нападение.
- Мы в деле – Доналд окончательно бросает притворяться, по-деловому поправляет повязку на голове, в глазах его появляется хищный блеск. Угу… кто-то встал на тропу войны - Сегодня же переговорю с Эрсаном, нам нужно нанять команду опытных детективов.
- Тогда я поднимаю шум на сегодняшней пресс конференции, вечером мы улетаем, а вы здесь подхватываете знамя. Покинуть Францию все мы должны так, чтобы об этом еще неделю говорили, понимаете? Планируйте отлет в США дня через три после нас. Заранее нагнетайте обстановку, дайте денег лечащему врачу – нужно чтобы в прессу просочились сведения, что у Дональда резко ухудшилось самочувствие, поэтому вы вынуждены срочно перевезти его в США. В аэропорт советую ехать на реанимобиле, с включенной сиреной и в сопровождении эскорта полицейских машин. Журналисты должны обязательно заснять, как бедного Доналда в кислородной маске, с капельницей, и опутанного проводами медицинского оборудования переносят на борт самолета.
- Думаешь, журналисты сейчас начнут … копать под нас с Верой?
- Обязательно начнут. Вы заметили изменившийся тон сегодняшних выступлений? Вступила в дело корпоративная этика - им сейчас нужно срочно перевести стрелки и отвлечь внимание людей, чтобы их гнев перекинулся с желтой прессы на кого-нибудь другого.
Обговорив еще ряд деталей, я прощаюсь с американцами. Разговаривать нам пока больше не о чем. Да, сейчас мы с Трампами сообщники, но друзьями нам никогда не стать.
- Виктор… - останавливает меня в дверях голос Дональда – ты ведь не считаешь меня виноватым в гибели Веры?
Я застываю, но чуть помедлив, вынужден честно признать
- Нет, не считаю. Лететь в Париж – это был личный выбор самой Веры. Все остальное – просто трагическое стечение обстоятельств.
- Хочу, чтобы ты знал, что роман с Верой не был для меня короткой интрижкой. У нас были большие совместные планы.
Молча, выхожу из палаты, хлопая за собой дверью.
Планы?!! Какие там могли быть «планы»?!! Самое большое, на что могла рассчитывать Вера – это негласный статус любовницы американского миллионера. Ну, завел бы Дональд крупный бизнес в Москве, а заодно и вторую, неофициальную семью. Как удобно, вот счастье-то для простой русской девушки…! Хотя кто этих девушек знает? Может, как раз для Веры это и было пределом всех ее мечтаний? Не работать, ничем себя не утруждать, родить Трампу ребенка и обеспечить себе безбедную жизнь. Не всем же страну спасать и мир под себя переделывать…
Мы выходим из ВИП отделения и направляемся в другое крыло, где и обстановка попроще, и народа в коридорах побольше. Не знаю, по собственной воле, или по подсказке мудрого мэтра Эрсана, но Фред оплатил отдельную палату для Эмиля Пино - таксиста, сидевшего за рулем машины, попавшей в аварию. То, что в аварии этот парень не виноват, стало окончательно ясно ещё вчера вечером, но полиция почему-то осторожничает и не торопится озвучивать заключение экспертов. Видимо боится новых беспорядков и ждет, когда немного спадет накал страстей.
Эмиля, находящегося до сих пор без сознания, мы смогли увидеть лишь через стекло – печальное зрелище - а вот с его лечащим врачом немного поговорить удалось. Шансы выкарабкаться у парня небольшие, поврежден головной мозг и позвоночник. Нам вежливо сообщили, что врачи делают все возможное для его спасения, и аккуратно выставили вон, сославшись на врачебную этику.
- Ну, что? Куда теперь? – спрашивает меня в лифте Сергей Сергеевич
- Хочу посмотреть на одну из разгромленных ночью редакций.
- Думаешь, тебе стоит там появляться?
- Я же должен выказать им типа свое искреннее сочувствие! Так кто у нас здесь поближе расположен?
Полковник, привыкающий понемногу к моему мстительному характеру, понятливо хмыкает
- Одна из редакций находится на площади Вогезов, здесь сравнительно недалеко.
- Вот и отлично, едем туда.
Площадь Вогезов - это рядом с Бастилией, и по большому счету нам нужно только по мосту на правый берег Сены переехать, от госпиталя действительно в двух шагах. Время до начала пресс-конференции еще есть, вполне успеем съездить, позлорадствовать.
Наша машина выруливает на бульвар де л'Опиталь и направляется в сторону Сены. Но на подъезде к вокзалу Аустерлиц нам приходится притормозить – в Париже еще не рассосались утренние пробки и мы застреваем на светофоре.
- А разве по мосту Аустерлиц не одностороннее встречное движение? – вспомнив вдруг этот маршрут, спрашиваю я у шофера
- С чего бы это? – удивляется он
Упс… сумничал, называется...! Лучше бы промолчал. Но ведь когда я жил в Париже в нулевых, на этом мосту и, правда, уже было одностороннее автомобильное движение – только с правого берега на левый. Видимо, до этого нужно еще дожить. Смущенно замолчав, перевожу взгляд в окно.
Чуть в стороне, перед вокзалом, вижу большую стоянку со множеством машин такси. Они разного цвета – и белые, и желтые, и черные, но одно в них неизменно: вывеска на крыше «taxi parisien». Таксисты в Париже – это «мафия» похлеще, чем даже в Нью-Йорке. Они и в нулевых-то считали себя хозяевами столицы, сражаясь с мэрией и полицией за вольницу, а сейчас - в 79-м - на них, наверное, вообще управы нет. Странно только, почему их профсоюз молчит по поводу нашей аварии, ведь погибла пассажир такси, и пострадавший водитель – поди тоже член их профсоюза.
- Сергей Сергеевич, а как вы смотрите на то, чтобы притормозить и пообщаться с таксистами? Хочу задать им пару животрепещущих вопросов.
- С таксистами? – морщит лоб безопасник – А что? Это неплохая идея.
Вот и я так думаю. Нам сейчас любые союзники не помешают, а таксисты - это мощная сила.
Посольская машина перед светофором ловко уходит вправо и вскоре тормозит на стоянке. Группа таксистов о чем-то оживленно беседует между собой, не обращая ни на кого внимания, но дружно поглядывая при этом на часы. Видимо ждут прихода какого-то поезда и большого потока пассажиров. Меня они замечают, только когда я подхожу к ним вплотную и снимаю очки
- Доброе утро, господа. Если конечно его можно назвать добрым.
С минуту они все, молча, рассматривают меня, потом один – самый молодой – недоверчиво спрашивает
- Victor Seleznioff... de Etoiles Rouges?
- А что, не похож, выгляжу паршиво? – зло скалюсь я - Ну, извини, брат, я только из госпиталя – навещал своего друга Доналда, заодно и к вашему Эмилю Пино заглянул.
- Как он там?
Меня обступают плотной толпой, стараются услышать каждое слово.
- А вам это еще интересно? Что-то я никого там из ваших не встретил. У вас вообще свой профсоюз есть? Почему он бездействует? Почему отдельную палату Эмилю оплатил посторонний человек? Или ваши боссы только профсоюзные взносы собирать и тратить горазды?
- Послушай, Виктор… - пробивается ко мне пожилой таксист – ты не прав. Мы вчера звонили в профсоюз, но нас там просили ничего не предпринимать, пока не будет полицейского заключения.
- Парни, вас обманули - это заключение было готово еще вчера вечером! Эмиль Пино ничего не нарушал, и вина полностью лежит на папарацци, которые его подрезали в тоннеле и спровоцировали аварию. Если бы ваши боссы сильно захотели, то знали бы это тоже еще вчера. И чтобы вы понимали, Эмиль вряд ли выживет, а если и выживет, то останется на всю оставшуюся жизнь прикованным к инвалидному креслу - у него нет части черепа. Так что не знаешь, что и лучше… - вздыхаю я
Вокруг меня поднимается ропот, похоже, парни впадают в тихое бешенство. Самое время обозначить цель
- Но со своими профсоюзными боссами вы разбирайтесь сами. А вот если мы сейчас ничего не предпримем, полиция все спустит на тормозах и виновные опять выйдут сухими из воды.