— Может не только комиссию создать, а целое новое министерство? — интересуюсь я
— Ну ка? Что у тебя там опять за идея?
— Министерство по чрезвычайным ситуациям. Отдать ему гражданскую оборону, пожарных, ну и создать группы спасателей постоянной готовности по всей стране. Что случилось — тут же погрузились в самолет или вертолет, прилетели разбирать завалы, спасать людей, госпиталь полевой развернули…
— Любопытно — Романов задумался — Их можно и за рубеж посылать, если какое стихийное бедствие у соседей… Престиж СССР поднимать. Знаешь, в этом есть определенный смысл, надо вынести на Политбюро идею.
В кабинет, постучавшись, заходит помощник. Приносят правленую речь Генерального. Я тихонько перевожу дух. Похоже мои «сны» на этот раз «зашли» удачно.
Во вторник утром впервые за долгое время я бодр и свеж, словно заново родился. Нет, что не говорите — сон это великое дело, особенно для молодого неокрепшего организма! Ну, и после сна плотный завтрак в мамином исполнении с большой чашкой кофе. Удастся ли мне пообедать — это еще большой вопрос, а поэтому едой пренебрегать нельзя. За завтраком вспоминаю вчерашнюю встречу Моники с Романовым, которая прошла на «ура» — они друг друга просто очаровали. И это заметили все журналисты, которые присутствовали на аудиенции. Их беседа получилась непринужденной и, я бы даже сказал…душевной. Романов свою заранее заготовленную речь конечно произнес, но она скорее предназначалась для репортеров, а потом их общение пошло уже совершенно в другом ключе. Григорию Васильевичу даже не пришлось убеждать Монику в миролюбии советских граждан, умненькая девочка и сама во всем прекрасно разобралась, а госдеповские кукловоды точно просчитались, избрав девочку объектом своих манипуляций. А к концу их беседы Генеральный не то что Годунова был готов отпустить за границу, но попроси его Моника — весь сонм советских диссидентов чохом. Прямо хоть новый «философский пароход» готовь. Вот был бы сюрприз для госдеповцев…!
После Кремля я повез всю «банду» обедать в «Прагу», сочтя, что гостям будет полезно узнать о лучших ресторанах Москвы. В «Праге» нас уже конечно ждали и накормили ничуть не хуже, чем в Суздале — американцы с таким энтузиазмом зачищали столы от еды, словно их три дня не кормили. В конце всех ждал еще один приятный сюрприз, подготовленный главным образом для сладкоежки Моники — презентация продукции знаменитого кондитерского цеха. В зал торжественно ввезли сервировочные тележки, заставленные пирожными и тортами, и ввезли их не официанты, а сами кондитеры в высоких накрахмаленных колпаках, под предводительством Владимира Гуральника. Чья идея? Моя идея! Даже у нас, у взрослых, глаза разбежались от огромного разнообразия, а бедная Моника, кажется, вообще была на грани культурного шока. Перед ней торжественно поставили огромное блюдо, заполненное крохотными пирожными граммов по 30–40. Все эти маленькие птифуры и эклерчики, безе и корзиночки произвели на нее неизгладимое впечатление. А за ними шли небольшие порционные куски всех самых знаменитых тортов ресторана. И даже я, не самый большой сладкоежка, безошибочно узнал среди них торт «Вацлавский» посыпанный грильяжной крошкой, «Прагу», «Птичье молоко», и «Марику».
— …Это все мне…? — растерянно спрашивает меня девочка.
— Конечно! Все для маленького Посла Мира, Моники Картер!
Девочка со счастливым лицом приступила к дегустации, а кондитеры в это время доходчиво рассказывали гостям об особенностях каждого десерта, я же по мере своих сил переводил их объяснения на английский. На пятом пирожном Моника обвела взглядом поднос и жалобно произнесла
— Витья… я столько пирожных съесть не смогу, я же лопну… Но мне так хочется все это попробовать…!
Пришлось успокоить Монику, что все оставшееся, сложат для нее в коробку и отдадут им с собой. Сладкоежка довольно вздыхает и тянется за очередной вкусняшкой. Я наклоняюсь к ее уху и задаю провокационный вопрос
— А хочешь посмотреть, как это все готовят?
— Ты еще спрашиваешь?!!
Я забираю операторов, и мы идем вслед за кондитерами к ним в цех. На входе нас просят надеть белые халаты и поварские колпаки, после чего Моника начинает хихикать. Наверное, мы с ней и впрямь забавно выглядели, зато кадры у нас получились замечательные. Потом девочка помчалась посмотреть, как одна из кондитеров украшает трехъярусный торт, созданный на заказ. Кто-то предложил Монике самой попробовать украсить пирожное. У-у-у… это они зря…, теперь американку отсюда и силком не вытащить. Мы ее теряем…! Пока прикусив от усердия язык, наша маленькая гостья выдавливает крем на пирожное из кондитерского мешка, я спрашиваю Владимира Михайловича, почему он не оформляет патенты на свои торты?