Там я провел около двух часов, старательно выписывая различные цифры из отчетов, коими меня просто завалили доброжелательные сотрудники. Их доброта была во многом была подкреплена мои рассказами про Нью-Йорк и обещаниями пластинок.
— Вить, я Зое предложение сделал — напряженный Леха аккуратно вел «Москвич» по улице Петровка. Мы проехали мимо Большего театра, через Садовое кольцо и уже поворачивали на Селезневскую улицу, как «мамонт» огорошил меня своим сообщением.
— Вот это новость! — я помассировал веки, пытаясь вникнуть в ситуацию друга — А чего так внезапно? Повстречались бы еще, узнали друг друга получше…
— Зоя беременна
— Ну, вы даете! — я обалдело уставился на Леху — Когда только успели? А ну да… как раз два месяца
— Вить, поговори с Щелоковым или Чурбановым. Нужен звонок в ЗАГс, чтобы нас побыстрее расписали — «мамонт» все также внимательно смотрел на дорогу, стараясь не встречаться со мной взглядом — Зоя не хочет, чтобы на свадьбе был виден живот.
Вот Леха попал! Это же брак «по залету».
— Ты ее хоть любишь?
— Разумеется, Вить. Что за вопрос?
— А она тебя?
— Любит!
Я мысленно чертыхнулся. Брак «по залету» редко бывает счастливым и долгим. Тем более у Зои такая неоднозначная профессия — стюардесса. Выйдет из декрета и только Леха ее и видал. Постоянные рейсы, внимание мужчин…
— Конечно, помогу, Леш. Организуем звонок в ЗАГс, устроим красивую свадьбу. А давай в зеркальном зале Праги? Я попрошу Брежневу. Будет что вспомнить.
— Да я хоть в Арагви готов
— Нет, в Арагви мы уже «зажигали», хватит.
Леха облегченно рассмеялся и я вслед за ним.
В студии мне сразу же пришлось с головой окунуться в дела. Первая эйфория от новой песни у ребят спала, тут же вылезли разные мелкие недочеты, незамеченные вчера, и сейчас настал тот момент, когда мелодию нужно было довести до ума. Первоначальный вариант был в принципе тоже неплох, но от меня в ЦК ждали шедевра, поэтому Татьяна Геннадьевна снова взялась за девчонок, а ребята-музыканты начали колдовать с минусовкой. Все при деле, все заняты, и я тихо сбежал в швейную мастерскую. Мой черный смокинг висел на манекене, установленном у окна, а наша кудесница Львова порхала вокруг него, напевая что-то себе под нос. Угу… Феличиту она напевает… Нет, ну вообще-то приятно, когда твои сотрудники еще и почитатели твоего скромного таланта. Наконец, она увидела меня и смутилась
— Ой, Виктор! Через пять минут все будет готово. Последние стежки доделываю. Иди пока переодевайся, твоя сорочка в кабинке на вешалке.
Уже застегивая запонки на манжетах, я услышал, как в мастерской появилась Роза Афанасьевна.
— Приветствую повелителей наперстков и иголок! А где наш юный герой?
«Герой» вышел и предстал перед взорами строгого жюри. Мадам придирчиво окинула меня взглядом с головы до ног и покачала головой.
— …Как жаль, что у тебя не было случая поносить смокинг и привыкнуть к нему… Иди-ка я помогу тебе завязать пояс…
Я чуть было не ляпнул ей, что вообще-то носил смокинг неоднократно, и он даже был у меня в личном гардеробе в мою бытность чиновником министерства. А уж с поясом-кушаком я и сам прекрасно справляюсь, но тут вовремя вспомнил, что все это было в моей прежней жизни, и на всякий случай прикусил язык. Правильно, неоткуда мне знать такие вещи. Дамы в четыре руки завязали мне на шею бабочку, затянули кушаком талию и, наконец, помогли мне надеть смокинг. Финальный аккорд — черный шелковый платок на нагрудный карман.
— Неплохо… Очень даже неплохо… Такое ощущение, что этот паршивец родился в смокинге…
Ага… скажите еще, что подлецу все к лицу. Хотя…и, правда, неплохо. А с новым тренчем и кашне будет и вовсе отлично смотреться. Но сейчас я окончательно понял, что хочу все же смокинг с атласными лацканами и брюки с лампасами. И кушак с бабочкой надо завести сразу нескольких цветов — будем выделываться и вводить новую моду в старушке Европе.
— Спасибо дамы, я ваш должник! А теперь позвольте мне переодеться и вернуться к работе — смокинг я решил не снимать — пусть немного «обомнется» — Гитары зовут…
…От этих гитар и пульта мне удалось оторваться только ближе к вечеру. Чашка кофе, заботливо подсунутая Верой, легкая тревога в девичьих глазах:
— А…Анна будет на приеме…?
— Непременно. По протоколу она обязательно должна сопровождать отца…
Я сделал вид, что не понимаю скрытого подтекста в вопросе, и просто поправляю манжеты сорочки. Вот только допросов мне и не хватало. Развел, понимаешь, демократию… Нет, пора ужесточить дисциплину, иначе так и до открытого бунта недалеко. Допил кофе, чмокнул на ходу Веру в щеку, подмигнул Альдоне и, перекинув тренч через руку, отправился к поджидавшей меня служебной машине. Парни умело оттеснили от «Волги» визжащих фанаток и через минуту мы уже мчались по заснеженной Москве…