Против таких аргументов ей возразить нечего. И Пульяж, вздохнув, покорно соглашается
— Хорошо Витенька, я буду с нетерпением ждать вашего звонка. Не подведите меня, голубчик!
— Я очень постараюсь. Всего доброго…!
Перевожу дух, вытираю пот. И тут же новый звонок. Сергей Павлович Павлов. Председатель Государственного комитета по физической культуре и спорту СССР. Собственной персоной.
— Виктор, салют! Узнал?
— Да, Сергей Павлович! Как ваши дела?
— Наши дела — как сажа бела — смеется Павлов — Шучу, шучу. Звоню поздравить тебя с отличным выступлением на боксерском турнире в Штатах. Так запугал американцев, что те снялись с третьего боя. Заезжай к нам завтра в Госкомспорт на Лужниковской набережной. Вручим тебе значок мастера спорта международного класса и грамоту. Нормативы ты выполнил, так что теперь за тобой место в сборной.
— Спасибо! — я растерялся и не знал, что еще сказать
— Тренер твой будет — хмыкнул Павлов — Получит за воспитание такого хорошего спортсмена заслуженного. Небольшой фуршет. Жду к 7-ми.
Да они что, все сговорились сегодня?
— Конечно, конечно — заторопился я — Я давно не видел Ильяса, рад буду всех повидать.
— А вот это зря! — наставительно произнес Павлов — Своих учителей нельзя забывать!
Приложил так приложил. Действительно, что мне стоило набрать Ретлуеву по прилету домой? Я тяжело вздохнул, попрощался и повесил трубку.
В кабинет, постучавшись, заходят двое. Роза Афанасьевна и толстый, лысый мужичок лет 50-ти с живыми, карими глазами и роскошной бородой.
— Витя, познакомься — бабушка Лады театральным жестом протянула руку к своему спутнику — Марк Яковлевич Лунц.
— Очень приятно — я пожал Лунцу руку — Вы будете защищать Григория Давыдовича?
— И защищать, и навещать — улыбнулся в бороду адвокат — Самый лучший для нас вариант — не доводить до суда. Статистика советских судов такова. Лишь по 0.1 % дел выносят оправдательный приговор.
— Постараюсь решить вопрос «наверху» — я приглашающее указал на удобные кресла в углу кабинета — Но пока нужно оказать максимальную поддержку Григорию Давыдовичу. Что мы можем сделать?
— О первом свидании я уже договорился — Лунц вытащил из кармана записную книжку — Говорил с майором Дроздовым, начальником следствия. В понедельник мы сможем подъехать в Лефортово и увидится с товарищем Клаймичем.
— То есть я тоже?
— Да, я специально это оговорил. Роза Афанасьевна — адвокат совершил небольшой поклон в адрес бабушки Лады — Сообщила мне, что вы тесно общаетесь с Веверсом и Цвигуном…
— Ну с последним я всего один раз виделся…
— Майор Дроздов этого не знает — улыбнулся Лунц — Зато знает, что вы — любимчик Брежнева и Щелокова, а Клаймич — ваш директор. Дело явно политическое, решаться все будет в Политбюро, а не на следствии. И как именно там все повернется… Все это я и постарался донести до Дроздова. Не надо с нами портить отношения из-за такой ерунды как свидания и передачи.
— Хитро — покачал головой я — Каков ваш гонорар?
— Я возьму тысячу рублей. Сюда входят все судебные заседания, апелляция. Результат, конечно, гарантировать не могу, но приложу максимум сил.
Я залез в наш с Клаймичем сейф и выдал Лунцу задаток. Мы договорились, что он свяжется с родственниками директора и сам соберет первую передачу, исходя из богатого опыта общения с тюремными узниками.
— Это что такое?!? — в лицо мне летит папка с несколькими листками внутри. Я чудом умудряюсь ее поймать.
— Ты вообще соображаешь, что творишь?? — лицо Романова покраснело, ноздри гневно раздуты.
А ведь я почти был уверен, что день, который начался в целом неплохо так же и закончится. Но сначала порученец главы Ленинграда внезапно выдергивает меня из студии и везет в «большой дом» на Кутузовском. Потом Романов в своем кабинете начинает сходу орать.
— А что случилось то?? — я опытным взглядом осматриваю розетки, ища генератор помех. Ага, есть, и даже подмигивает нам зелеными огоньками.
— Случилось то, что ты распустил язык с главным редактором Литературной газеты. А он взял и написал интервью с тобой! Новый НЭП?? — Романов выхватил у меня папку, пролистнул — «высвободить энергию народа»??
— Григорий Васильевич, да в чем дело то? Я же сразу сказал Чаковскому прежде в Главлит нести — обратиться к вам.
— Он и обратился. Только сначала растрепал о твоем «новом нэпе» по всяким домжурам. Интервью уже разошлось в копиях среди некоторых членов ЦК и все уверены, что таким тонким способом я рассказал о своих планах на посту Генсека! Мол, хитрый Романов через певца вкинул. Если осудят — то он не причем, мало ли что пацан наболтал, а если людям понравится, то я выхожу из-за кулис.