Само выступление проходит безупречно. В зале полно военных и фронтовиков с орденами. Многие друг друга знают, улыбаются, перешептываются. Сначала идет короткая, но хорошо отрепетированная и проникновенная речь, в которой я напоминаю зрителям о недавней годовщине снятия Блокады. Благодарю фронтовиков за их подвиг и скромно сообщаю, что сегодня впервые исполняю песню на стихи одного их них — Михаила Дудина. В память о тех, кто не вернулся с полей сражений. Свет в зале постепенно гаснет, наливаясь сумеречной синевой, и под первые аккорды музыки на экране появляются черно-белые кадры военной кинохроники. Видеоряд подобран хорошо, а освещение на сцене именно такое, как я и хотел. «Снегирей» принимают очень тепло и меня потом долго еще не отпускают со сцены. Зрители дарят кучу цветов, которые я тут же за кулисами передаю в руки Лехе. Пуся одобрительно похлопывает по плечу и милостиво отпускает готовиться ко второму номеру. Но за него я особенно и не переживаю — мы уже столько раз исполняли «Мы желаем счастья вам», что эта песня у нас буквально отскакивает от зубов. С ней уж точно все будет в полном порядке…
Спустя минут сорок мы вновь собираемся в техническом коридоре ЦКЗ. Девчонки выглядят на все сто, их концертные наряды и грим безупречны, настроение боевое. Когда нас вызывают, мы дружной гурьбой шествуем за кулисы. Впереди идет охрана, аккуратно отодвигая с дороги зазевавшихся людей, потом плывут наши принцессы, заставляя встречных мужиков ронять челюсти и застывать на месте. Шествие замыкаем мы с Лехой. Мы все двигаемся довольно плотным строем, к тому же «мамонт» на ходу рассказывает мне вполголоса о своих планах на медовый месяц, поэтому я практически не вижу, мимо кого мы сейчас проходим. Но голос с характерной хрипотцой, издевательски прозвучавший за нашими спинами, я узнаю безошибочно. Что называется «с первой ноты».
— А вот и наш Буба Касторский со своими воробышками…!
Я резко поворачиваюсь и вижу… Пугачеву. «Примадонна» сегодня не в своем привычном бесформенном балахоне, а в довольно строгом длинном платье с закрытым воротником под горло, который украшает огромная, сверкающая, но совершенно безвкусная брошь. Кто-то рядом угодливо захихикал, и я вижу, как Вера вдруг сбивается с шага, замирает и растеряно оборачивается. Вслед за ней останавливаются и Алька с Ладой, на скулах прибалтки тут же проступают характерные яркие полосы. Матерюсь про себя. Ведь специально сбивает с настроя перед номером!
— Завидуете чужой молодости и красоте… мадам Брошкина?! — я киваю на аляповатое украшение на груди Пугачевой. Глаза «примадонны» вспыхивают от злости.
С «Мадам Брошкина» у меня выходит по-настоящему оскорбительно, отчего рядом фыркает и начинает ржать во весь голос Леха. К нему моментально присоединяются окружающие, и я вижу, как певица буквально сжимает руки в кулаки, и, кажется, готова накинуться на меня. Мы делаем шаг навстречу друг другу.
— Думаешь, Кикабидзе сойдет тебе с рук? — шипит мне в лицо Пугачева — Высоко взлетел — больно падать будет. Клаймич — это только начало. Щенок сопливый…!
— Витя, не надо! — меня с обеих сторон хватают за руки Вера и Альдона — Не опускайся до ее уровня
— И то правда — я глубоко вздыхаю и толкнув Пугачеву плечом, прохожу мимо. Останавливаемся возле побледневшей Пуси, которая видела всю нашу перепалку. Я поворачиваюсь к «звездочкам».
— Улыбайтесь! Слышите меня?! Всем весело улыбаться!
Девушки немедленно растягивают губы в заученных улыбках.
— Приготовьтесь к выходу… — Пульяж незаметно крестит нас
Алька хочет что-то сказать, но не успевает. Время истекло, и нам уже пора на сцену. Дальше мы с девчонками действуем практически на автомате. Даже Вера, которую так легко оказалось вывести из равновесия, и та заставила себя собраться и теперь довольно искренне изображает на лице радость и веселье. Мне лишь остается догадываться, чего ей это сейчас стоит, и я даю себе твердое обещание отомстить рыжей сполна. Раздаются первые аккорды, я привычно включаюсь в процесс, постепенно успокаиваясь и заставляя себя больше не думать о неприятном эпизоде. В зале довольно светло и я прекрасно различаю лица людей, которые с удовольствием слушают нас, а некоторые даже и подпевают.
Все вроде идет по накатанной… как вдруг на втором куплете в зале начинает происходить что-то непонятное. В партер из боковых дверей заходят люди в серых костюмах. Какие-то безликие, все с короткими стрижками и примерно одинаковой комплекции. Действуют они организованно и слажено — по двое выборочно подходят к зрителям, показывают удостоверения и выводят их из зала. Присутствующие оборачиваются, в зале сгущается напряжение. Пытаюсь рассмотреть, что там происходит, но понятно только одно: несмотря на то, что в зале довольно много военных, эта странная возня затрагивает только людей в штатском.