Согласно данным грузинских СМИ, вас вынуждали дать ложные показания как на самого себя, так и на лидера объединенной оппозиции Георгия Хаиндрава и лидера движения «Мы сами» Паату Давитая. Вы можете это подтвердить?
Да, я это подтверждаю. Георгий Хаиндрава и Паата Давитая любят и свою родину, и грузинский народ. Они настоящие патриоты своей страны, они своей жизнью доказали это. И люди это знают! Поэтому я нахожусь с ними в дружеских отношениях. Ни мне, ни моим друзьям нет необходимости оправдываться. Пусть оправдываются преступники. Надеюсь, что скоро им это понадобится! Я скажу только одно: обвинение, выдвинутое мне и моим друзьям, — сущий абсурд. Пусть лучше власти ищут агентов в своем окружении.
Вы можете назвать другие фамилии, по отношению к которым требовали ваших показаний?
Воздержусь. Во время наших «дружеских бесед» они неоднократно касались других политических лидеров, моих связей как в Грузии, так и за границей. В том числе и в России, где я живу с 1978 года и гражданином которой я являюсь. Особенно их интересовали источники финансирования оппозиции грузинскими и иностранными бизнесменами, которые стоят рядом с оппозицией. Когда они не смогли получить желаемые показания, они стали агрессивны и перешли к угрозам. Я потребовал возбудить дело и предъявить мне официальное обвинение, а также присутствие адвоката при беседах. После безрезультатных угроз они попытались меня подкупить. Когда и это не сработало, они заявили: «Дальше пеняй на себя, ты знаешь, какой срок тебе полагается, но если одумаешься, вызови нас, и ты себя спасешь». После этого они ушли. В конце ноября началась президентская предвыборная кампания, и они не желали тратить на меня время попусту. Они занялись другими жертвами — им было не до меня!
Кроме угроз, было ли на вас оказано давление другого рода, физическое или психологическое, например?
28 октября меня поместили в тюрьму № 5 и втиснули в камеру № 95, где в тот период пребывали 109 человек на 24 нарах. Практически невозможно описать, что там происходило. Расскажу вам только несколько фактов. Не было и речи об элементарных человеческих условиях. Царила ужасная антисанитария. Самый яркий набор кожных или вирусных заболеваний бушевал в этой камере. Клопы, тараканы, вши в огромном количестве, духота и непрекращающийся шум. Воду поставляли лишь по графику — три раза в день. В этой камере каждый год умирали несколько человек. Хочу пощадить читателя и не описывать все.
Когда на второй день меня разбудили и я еле очнулся от головокружения, первое, что я подумал: «Насколько можно не любить своих людей, свою страну, чтобы в таких адских условиях содержать своих граждан». Я бы даже врагу не пожелал увидеть такое. Заключенные в таких условиях жили годами.
Спустя пару дней уполномоченные лица проявили «добрую волю» и перевели меня в другую камеру: с телевизором и «душем», где на шести нарах я был восьмой. Однако после отказа от сотрудничества и дачи ложных показаний меня перевели в камеру № 64. Нас там было 107 человек. Та же ужасная ситуация.
В конце ноября я написал генеральному прокурору и потребовал начать следствие по моему делу. Это то же самое, как волку пожаловаться на то, что овцу съели. На письмо не последовало никакой реакции. Также я пожаловался народному защитнику Созару Субари, который откликнулся и которому я очень благодарен. 8 декабря меня этапировали в тюрьму № 8, в Глдани. Потом меня опять вернули в тюрьму № 5. 29 февраля меня перевели уже в тюрьму № 6 г. Рустави, в которой нахожусь по сей день. В течение 7 месяцев я поменял 11 камер»[91].
Для того чтобы показать, как фабриковались такого рода дела, процитируем выдержки из доклада «Южный Кавказ: политические преследования не прекращаются»:
«Из материалов дела следует, что документы, изъятые из офиса, машины и квартиры Мераба Ратишвили, а также находившиеся в его компьютерах материалы проверял Департамент контрразведки МВД Грузии. В результате изучения этой документации Департамент контрразведки МВД пришел к заключению, что изученные материалы и документы не содержали сведений, относящихся к государственной тайне. Здесь можно сказать, что, когда человека арестовывают за приобретение, хранение и употребление наркотиков, дело должен исследовать не Департамент контрразведки МВД, а Специальный оперативный департамент (СОД). Также интересен тот факт, что 26 октября 2007 г. ночью из офиса Ратишвили без свидетелей были изъяты поддельные удостоверения личности и паспорта разных экзотических стран. Следствие принимает решение выделить дело в отдельное производство, без колебаний верит показаниям обвиняемого о том, что он впервые видит представленные документы и ничего о них не знает, но не верит его показаниям, что он в жизни не употреблял наркотиков и что наркотики, изъятые из машины и жилого дома, ему не принадлежат.
91
Наркотик — оружие в руках власти, 8 июня 2008 г. // http://www.mk.ru/editions/ daily/article/2008/06/08/37031-narkotik-oruzhie-v-rukah-vlasti.html