Наблюдая как финансист извлекает из жилетного кармана 20-кратный прицел, планку Пикатини и вымпел для определения силы и направления ветра, я еще раз убедился в том, что Андриан не так прост. Планка накрыла пистолет полностью, массивный прицел пришлось опереть о борт, но стрелок изловчился, приладился и открыл огонь по вражеской флотилии. Когда эхо бесконечной череды грохота опустошаемого очередями восемнадцатизарядного магазина стихло, мы увидели как с одного из катеров что-то швыряют в воду. Похоже, пираты в бессильной ярости избавлялись от пустых пивных бутылок.
- У меня еще один полный магазин, но вряд ли я их остановлю, - выпрямляясь, признал Недодубов. - Прощай, Витя!
- Прощай, Дроня, - сказал я, с грустью пожимая ладонь бесстрашного борца с пиратством. - Мне в каюту надо. Документы ДСП и значок Ударник эстрадного труда. Обязан вся уничтожить.
Палуба за нами была свободна и никто не мешал мне добраться до каюты. Я чувствовал что мне вот-вот полегчает и спешил.
Когда страницы "Владивостокского музыковеда" закончились, я привязал к гантели значок Ударника музтруда и выбросил в иллюминатор. Вряд ли местных пиратов так уж взбесит символика СССР, но нашу эстраду они почему-то ненавидят безумно. Партитуры я выбрасывать не стал - пусть и жесткие, но они могли пригодиться.
Я сидел, тщательно разминал ноты "Все для тебя", размышлял о "Медвежьей Пади", об общем падении уровня культуры и беспомощности внутреннего айфона в подобных экстренных ситуациях. В это мгновение с мостика включили палубную трансляцию - звуки суровой, но бодрящей музыки взлетели над кораблем. Я понял что пираты уже у борта, "Нежин" не сдается, а акустика судовых громкоговорителей просто ужасна. В общем, мне в очередной раз стало легче.
За бортом застучали выстрелы. Нужно было залечь, но я не знал в какую сторону ложиться головой. Пришлось подкрасться к двери и выглянуть. Громыхали музыкой громкоговорители, выдавал короткие очереди пиратский пулемет - я мгновенно узнал скороговорку МГ. Матросы "Нежина" прятались у трюмных люков и за рубкой. Я видел Алдону и других девушек - все как на подбор в светлых матросках, с голенькими коленками - стильно! Но кувалды и гаечные ключи в руках, это напрасно. Во-первых облезлая кувалда никого не украшает в принципе, а позволять себе брать в руки не хромированные ключи - безвкусица. Во-вторых, если девушек убьют, где прикажете искать замену столь хорошо спевшимся (но не спившимся!) опытным вокалисткам? Впрочем, нужно подумать о себе, без руководителя и вдохновителя "Червоным зирочкам" все равно не выжить.
Я осознал что совершенно напрасно сижу без дела, ужаснулся, и решительным рывком на четвереньках перебежал в радиорубку.
- Связь с Москвой, срочно!
Бледный радист немедленно передал мне микрофон и наушники. К счастью, Романов оказался у телефона.
- Григорий Васильевич, мы окружены, ведем неравный бой. Прошу немедленной помощи!
- У меня как сердце чувствовало, - после краткого паузы вздохнул Романов. - Дальневосточный военный округ уже поднят по тревоге, Ту-95 взлетают с ближайших к вам аэродромов. Я немедленно радирую в Камрань и мы поднимем морскую авиацию. Держись, Витя!
- Я буду руководить обороной корабля до последнего вздоха. Но шансов у нас мало.
- Понимаю, Витя. В случае чего ударим "Точками-У2" и "Окой". Должны дотянуться!
- Вы-то дотянитесь, но что от "Нежина" останется?!
- Не волнуйся, Витя, мы за вас в любом случае отомстим!
- Григорий Васильевич, вы с местью, пожалуйста, не торопитесь. Мы пока держимся.
Романов обещал не спешить, мысленно пожал мне руку и побежал звонить во Вьетнам, Сингапур и Коморские острова. Я связался с Галиной Леонидовной, попросил последить за квартирой на Тверской и поставить мой "мерседес" на спецстоянку и снять "дворники". Брежнева рыдала, но обещала все сделать. Вытерев заплеванный микрофон о смокинг, я прислушался к тревожному шуму на палубе и решил рискнуть. Сразу связаться с 7-м флотом США не удалось - мне почему-то дали 2-й флот. Слышимость с Норфолком была отличной, я назвался, поняв, что с ним говорит сам солист "Червонных зирочек", дежурный контр-адмирал, заверил что ледокол с отрядом "морских котиков" особой горно-тундровой команды Z-2 выйдет на помощь через пять минут. О Z-2 я знал - их набирали из атабасков, серьезные спецы. Но далеко, могут не успеть. Тут в связь вмешался орбитальный спутник ЦРУ и продиктовал нужный номер - проклиная карандаш, я нацарапал цифры на листке с нотами "Аривидерчи". Мне успел ответить дежурный адмирал 7-го флота, но рация замолчала. Швырнув карандаш в радиста, я хладнокровно приказал выяснить причины обрыва связи. Матрос выскочил на палубу, взобрался на мачту и тут же вернулся с куском провода.
- Я так и знал, - прошептал я, разглядывая садистки изжеванный кабель. - Прикус явно азиатский. На корабле диверсант! Это или малайцы или...
Изложить свою догадку я не успел - пираты пошли на абордаж. Из-под стола радиста видно было далеко не все, но главное я успел рассмотреть. Из-за мгновенно меняющейся обстановки не все мои указания доходили до сражающейся команды, но в решающие мгновения мое чутье сыграло главную роль.
Динамики на мачтах неистовствовали, заглушая автоматы и пулеметы штурмующих. На борта теплохода взлетели десятки "кошек", пираты лезли с кормы, носа, обоих бортов, а с правого особенно. Под прикрытием шквального огня враг безнаказанно запрыгивал на палубу, но тут в дело вступил наш боцман. Касьянов шел вдоль борта, укладывая негодяев пачками, кипами и штабельками. В него стреляли в упор из "кольтов" и "мамбу-намбу", но не попадали, поскольку спину боцману прикрывала Альдона. Чтоб взглянуть на мою солистку, пираты оббегали Касьянова и заворожено замирали. В разорванной до пупочка матроске, высокая и окончательно светловолосая наша Снежная Королева разила их приемами Ёко-Кэагэ и Маэ-Кэагэ - до пиратов она дотягивалась редко, но ее движения были столь пластичны и безупречны, что очарованый враг не чувствовал прилетавших по затылку нунчаков боцмана. Местами кучи тел доставали до планширя, между лежащими шмыгала Кико в черной шелковой матроске стиля "ниндзя-го", томно шептала "банзай", тыкала пиратов палочками-нурибаси, и успевала коварно перепутать в выпавшем оружии магазины "томпсонов" и "гарандов". Другой борт удерживали Вера и Лада - нежно обнявшись и плавно выгибаясь девушки пели на малайском "Нас не догонят!", юбочки клетчатых матросок трепал свежий норд-ост от трюмного вентилятора, кожаные стринги сверкали под веселым юго-восточным солнцем. Потрясенные прогрессивным переосмыслением образа женской дружбы пираты замирали, поднимали вверх автоматы и зажженные зажигалки, начинали подпевать. Тут-то привыкший к нашим репетициям Толян, аккуратно и по одному спихивал агрессоров за борт.
Нос корабля в одиночку удерживал старпом. Матроски на нем не было, но имелись пачки актуальной литературы. От брошюрки "Возрождение" на тагальском или "Целины" на хинди пираты шарахались как шайтан от Мекки. Особо стойким гостям старпом ласково протягивал книгу с портретом Розы Люксембург работы Шагала и на ломаном английском приглашал вступать в ряды международной организации "Азовский докер". Пираты не раздумывая прыгали обратно за борт - плескало там как в дельфинарии. В общем, за оборону носа я был спокоен.