– Если ты убедишь меня, что мне не о чем беспокоиться, честное слово, у моей совести состоится почётное зазрение, – хмыкаю.
– Ладно, что с тобой сделаешь? – машет рукой Баллен, усмехаясь.
– Открой мне стоянку, – предлагаю.
Дом у Бала немаленький, раскинулся на берегу океана в некотором отдалении от города. Там же, на участке, обустроена личная стоянка, куда мой кораблик как раз неплохо помещается.
Не хочу останавливаться в космопорту, да и аэробот тоже лучше сразу показать специалисту.
Окидываю взглядом Принца. Да, видок тот ещё. Но у меня не во что его одеть, да и не уверена, надо ли. Или лучше утилизировать подобру-поздорову, во избежание лишних неприятностей.
И Баллен сможет отправиться на своё свидание. И я успокоюсь и отосплюсь.
– Принц, – произношу, остановив взгляд на утилизаторе.
Глава пятая
АР-24
– … деактивация и утилизация, – отдаёт команду Мелагрен.
Э-э-э! Ты чего это надумала с недосыпа?! Нахрен меня вообще спасать было, оставила бы на дороге, может, те, кто подбросили, и забрали бы, да вылечили… тьфу, починили в смысле! А то разбрасываться таким материалом… нерационально!
– Ваш приказ нерационален, – отвечает чурбан, снова совпадая с моими мыслями. Или всё-таки я на него хоть как-то, да влияю?
Мелагрен хмурится, нервно приглаживает встрёпанные волосы.
– Во избежание жалоб в компанию «Кибериум», прежде чем исполнять такой приказ, я обязан убедиться в вашей вменяемости.
– Вменяемости?! Ах ты… клон недоделанный! Я и есть представитель «Кибериума», жалоб не будет! – девчонка сердится, и я обливаюсь потом, ожидая, что решит настоять на своём из общего упрямства. Образно, конечно, не в прямом смысле: чурбан непрошибаем и потеть не планирует.
Хотя, похоже, доля ехидства в нём тоже имеется. Интересно, это от разработчиков, или моя передалась?
– Я должен проверить ваше давление, уровень кортизола и наличие опьяняющих и наркотических веществ.
Девчонка смотрит несколько мгновений почти с ненавистью. После вдруг закидывает голову и смеётся:
– Ладно, живи. А то действительно нерационально.
Всю свою сознательную жизнь я был за научный подход. Не сомневался, что за всё в организме отвечают гормоны и разные химические реакции, а всяческие изыскания этих, которые пытаются души в клонов пересаживать, – бред и пиар.
Но сейчас, даже не имея доступа к телу, испытываю облегчение и затухающий жар. Накативший при осознании, что меня заставят прыгнуть в утилизатор.
Этому-то что, он машина, а я буду там ощущать, как моё тело разлетается на молекулы!
Мелагрен
Н-да уж, не для того я его чинила. Да и как тогда узнаю, кто его ко мне прислал? Нет, не будем терять единственное звено.
Смотрю на него подозрительно. Это наши действительно начали ставить такую программу? Или некоторые киборги соображают лучше иных людей?
– Пристегнитесь, приземляемся, – сообщает Виола, отвлекая мысли от утилизатора.
Бросаю ещё один взгляд на АР-24. Он вдруг улыбается в ответ.
Обаятельная же зараза!
Жду не дождусь, когда Бал с ним поработает, прошивку изучит.
Опускаюсь в кресло за пультом, для Принца организовываю ещё одно, подальше. Прозрачные ремни клацают, пристёгивая нас. Коперния стремительно приближается в виртуальной модели над пультом.
Баллен встречает внизу. Уже успел переодеться в рабочий комбинезон, вытащил из комма виртуальный флажок с эмблемой «Кибериума» и машет им, усмехаясь на все тридцать два.
Смотрю на него через экран, жду, когда двигатели погаснут и можно будет снять защитное поле вокруг корабля.
Наконец, ремни отстёгиваются, втягиваются в кресла.
– Идём, – встаю, приближаюсь к люку.
Киборг бесшумно оказывается сзади. Кошусь на него, но он бесстрастно молчит.
Виола открывает люк, опускает трап к земле.
Дурацкая улыбочка слетает с лица Баллена, когда следом за мной из корабля выходит киборг в своей набедренной тряпочке.
Друг закашливается, подавая мне руку:
– Мэл, ты что, секс-игрушку прикупила?
– А он похож на секс-игрушку? – любопытствую, мнение эксперта в этом вопросе очень интересно.
– Не то что бы… но смазливый слишком для боевого.
Ничего он не смазливый. Я бы сказала, скорее суровая мужская красота: резкие скулы, твёрдая линия подбородка, прямой нос. Разве что глаза – да, почти живые и очень уж хороши. На свету отдают больше в голубой, чем в серый.