— Хорошо, представим, что мне одобрили бюджет, — заговорщически понижаю голос, — Как можно снять карту с бомбардировками и встречные бои самолётов?
Я здесь подумал, что очень интересно будет предложить зрителю вариант показа бомбардировок, как в моё время делают Генштабы РФ и прочих НАТО. Здесь я подобного пока не видел.
— Так элементарно, — отвечает Павел Владимирович, — Сделаем макет, поставим там деревца и прочие домики, а взрывы будут идти от небольших петард. Да и для воздушных боёв используем модели. Кто же тебе позволит запускать в небо самые настоящие самолёты, да ещё в таком количестве? Ведь для этого целая авиационная армия потребуется.
Народ начал смеяться над молодым и наивным коллегой. Я же их оптимизм не разделял.
— Нужны будут натурные съёмки в воздухе, ещё разного рода манёвры. Как думаете, реально это сделать в нынешних условиях и наличном оборудовании?
Слово сразу взял Ринат, как оператор, что логично.
— На своей стандартной камере я тебе такого не сниму. Нужна более компактная модель. Ты же неугомонный, потребуешь разного рода петли и прочие бочки изображать. Значит, придётся работать с другого самолёта. Даже не представляю, как это сделать.
Опять всё упирается в технику, которой в Союзе просто нет. Но это меня волнует меньше всего. Вопрос, где найти самолёты времён войны в рабочем состоянии. У киностудий достаточно ресурсов, но нюансов очень много и не факт, что самолёты будут в рабочем состоянии.
— Хорошо, — заканчиваю затянувшийся на несколько часов в разговор, — Можем ли мы сделать пробники боёв и бомбардировок?
— Это не проблема. Я и с камерой для съёмок в воздухе помогу, нет ничего сложного, даже с нынешним оборудованием, — обнадёжил Клушанцев, — Надо только получить добро начальства на съёмки.
Акмурзин сразу полез в детализацию, и мы минут пятнадцать выслушивали лекцию от мэтра советских комбинированных съёмок. Мне мало чего понятно, но решаю, что этот товарищ от меня более никуда не денется. Насколько я помню «Планета бурь», где он ставил спецэффекты, считалась прорывом в мировом кинематографе. Америкосы и прочие товарищи много чего заимствовали из работ нашего оператора. Ещё и сам фильм был достаточно популярен за рубежом, что весьма редко по нынешним временам. Мои предложения он схватывал на лету и сразу предлагал варианты реализации. Мне трудно представить, как это можно выполнить без компьютерной графики, но местный народ ничем не удивить.
Далее разговор перешёл на общие темы. Ну и накатили мы слегка. Старшее поколение пило водку, неодобрительно косясь на мою бутылку вина. Обсудили последние новинки советского кино. Зельцер рассказал пару анекдотов и свежих сплетен, кто с кем, когда и почему. И вдруг начал обсуждать ещё одну мою задумку.
— Алексей, так почему документалка? Не слишком ли ты много на себя берёшь? Кино, литература, музыка и ещё плакаты.
— Моисеич, — отвечаю под внимательным и абсолютно трезвым взглядом Клушанцева, — Мы смонтируем фильм через пару недель, останется только поработать над титрами на французском и английском. Далее до сентября делать просто нечего. Если, конечно, комиссия утвердит наше кино. Но всё равно, надо чем-то заниматься. Так почему не снять пару серий? Если наш проект победит, то просто передадим идею другим товарищам. А если нет, то сделаем целый цикл фильмов об истории Руси нашей матушки. Думаю, Минкульт точно одобрит нашу новацию.
Сначала у меня возникла идея монументального проекта, который в своё время сделал канал ТВЦ. «История государства российского» по спорному труду Карамзина. Но потом понял, что сейчас создать подобный сериал нереально. Поэтому остановился на фильме «Рюриковичи», который был более простым в исполнении, хотя информативно мало чем отличался от первого варианта.
— Можно подробнее, — произнёс Клушанцев, — Я, знаете ли, тоже снимаю документальные фильмы и немного пишу.