Судя по выражению лица, мой пассаж нисколько не тронул гостя. Ему надо — и остальные должны войти в его положение. Ведь он выполняет важное партийное задание! Хорошо, зайдём с другой стороны.
— А ещё мне непонятно, почему вы обратились именно к нам. В «Госкомпечать» входит более шестидесяти издательств и девяносто типографий. Среди них — «Издательство политической литературы», «Мысль», «Экономика», «Наука», «Машиностроение», «Металлургия», «Медицина», «Художественная литература», «Мир», «Прогресс» и многие другие. Есть параллельные структуры вроде «Воениздат», «Профиздат», «Гидрометеоиздат», «Молодая гвардия», «Знание». Почему именно мы?
— У вас лучшая печатная машина в стране и имеется большой объём бумаги финского производства. Поэтому было принято решение, что наша монография будет напечатана на мощностях ТО «Прогресс». Как я уже говорил, позже все затраты будут компенсированы.
От подобной простоты и наглости я чуть не поперхнулся чаем. Вот не хотят они дружить с Лёшей Мещерским. Хорошо, будет вам печать, но на особых условиях.
— Мне нужно посоветоваться с директором типографии и технологом. Необходимо произвести расчёты затрат бумаги, краски и человеко-часов. Также есть такая штука, как амортизация, которую мы учитываем в своих расценках. Предлагаю сделать перерыв на час, вы пока можете посетить нашу столовую, или товарищ Каплан организует вам экскурсию по киностудии. Как всё будет подсчитано, то я вас сразу же приглашу.
Поляков, самодовольный и надутый будто индюк, покинул кабинет, сообщив, что будет в столовой. Товарищ, наверное, уже решил, что победа у него в кармане. А то, понимаешь, какие-то насекомые пытаются препятствовать столь важному делу.
Через час десять минут довольный и умиротворённый после хорошего обеда, Александр Прокофьевич, с видом хозяина, зашёл в мой кабинет и плюхнулся в кресло.
— Вот смета расходов, которую необходимо оплатить в ближайшие пять дней. В противном случае мы продолжим печатать свои книги, и машина освободится не ранее февраля следующего года, — передаю удивлённому гостю листок бумаги с машинописным текстом, — Дабы исключить лишние вопросы, напоминаю, что «Прогресс» — хозрасчётное объединение, работающие по собственным расценкам.
Поляков пробежался по бумажке, затем прочитал её более вдумчиво и реально выпал в осадок. Только ради его растерянного вида стоило терпеть все эти препирательства.
— Мне нужно посоветоваться с начальством, но боюсь, что мы не успеем оплатить нужную сумму. У нас всё уже запланировано, выделен бюджет, и он не предполагает дополнительных расходов. Вообще, у нас так не принято. А это что за строка?
Ага, товарищ дошёл до самого главного.
— Так как машина у нас немецкая, то её обслуживание и профилактику проводит специальный мастер, приезжающий из ФРГ. Далее, краску и разного рода смазки мы закупаем за немецкие марки, а бумагу за финские. Вы не переживайте, — говорю как можно более участливее, — «Прогресс» официально имеет право оставлять себе часть прибыли в валюте за продажу нашей продукции на запад. Кабмин с Внешторгом в курсе и разрешают нам вести подобную деятельность через «Внешэкономбанк». Именно поэтому ТО может закупать технику, плёнку и прочее оборудование за рубежом. Если вы захотите разместить у нас заказ, то часть его должна быть оплачена марками. Нас не интересуют инвалютные рубли и прочие схемы.
А вот теперь у товарища началась просыпаться самая настоящая классовая ненависть, замешенная на обиде. Он прекрасно понял, что я издеваюсь. Но ведь не подкопаешься!
— Вы ответите за подобное лицедейство! — Поляков бросил бумагу на стол, — Но я дам вам шанс оправдаться. Если тираж будет напечатан вовремя, то сделаем вид, что подобного разговора не было.
Опять эта спесивая манера общения. Прямо новые баре, а мы неохолопы.
— Вы официальными бумагами не разбрасывайтесь, пожалуйста. Секретарь подготовила ответ на имя вашего руководителя товарища Тропкина, — говорю достаточно жёстко, чтобы Поляков проникся моментом, — Не для протокола, скажу вам следующее. В попытках исправить свою ошибку или головотяпство, вы пытаетесь переложить ответственность на чужие плечи. При этом абсолютно не обращаете внимания на наш план и обязательства перед советским читателем. А наш проект утверждён лично товарищами Фурцевой и Демичевым. Кстати, после вашего ухода им на стол сразу ляжет жалоба на ваше недостойное поведение и попытки шантажа.
— О чём вы? Что за дикие наветы? Думаю, что нам пора прощаться, но я это дело так не оставлю!