Слава ждала Уэйла в совсем ином жанре — гиньоле (фильме ужасов), когда год спустя он экранизировал роман Мери Шелли "Франкенштейн", по праву считающийся классикой. Заглавного героя играл все тот же Колин Клайв, а монстра — человека, которого он создал искусственным путем, вложив ему в голову мозг преступника — Борис Карл оф. Здесь Уэйл сумел наглядно продемонстрировать и свой талант художника-декоратора, и тягу к экспрессионизму, и подспудный черный юмор, свойственный ему еще тогда, когда он был карикатуристом. Стилизация и деформация природы в фильме создавали ощущение ирреальности пейзажа. Буря за окном в эпизоде оживления чудовища усиливала и без того жуткий эффект пробуждения мертвеца. Умелое использование крупных планов позволяло зрителям подробно рассмотреть этого огромного, как бы вырубленного из дерева, механически двигающегося человека с длинными руками и большой головой. Неожиданная стыковка лирических и трагических сцен еще больше усиливала воздействие картины на публику. Так прежде чем утопить в реке маленькую девочку, монстр увлеченно пускает с ней по реке кораблики из цветов.
Успех "Франкенштейна" был оглушительным, породив целую череду подражаний. Сам же Уэйл сделал лишь еще одну ленту из этого цикла — "Невесту Франкенштейна" (1935). Настрадавшись от жестокости и равнодушия людей, монстр просит своего создателя сотворить ему подругу, с которой он не был бы так одинок. Тот идет ему навстречу и под громкие звуки музыки, треск электрических разрядов и шум огромных машин возникает жуткая фигура, чем-то отдаленно напоминающая красавицу Мери Шелли, появляющуюся в прологе. У сцены — явно иронический подтекст, как впрочем и во многих других в этой, во многом пародийной, картине.
Еще больше юмора в "Старом мрачном доме" (1932) — экранизации повести Джона Пристли "Остановившиеся на ночлег". В этой черной комедии группа путешественников укрывается от шторма в доме, где обитает весьма эксцентричная семья. Однако представлявшиеся им столь страшными буря, попытка изнасилования и заключительная погоня в финале оказываются не такими ужасными, как это казалось вначале.
Огромной поггуяярностью, в том числе и у русского зрителя, пользовался "Человек-невидимка" (1933) — экранизация одноименного романа Герберта Уэллса. Оставшись верным первоисточнику, в котором ученый изобретает средство, позволяющее ему стать невидимым, но в конце концов погибает, затравленный преследователями, режиссер умело использовал новые приемы киносъемки и технические трюки. Черный бархат помогал герою лишаться головы, рук, ног, туловища, а сами собой появляющиеся на свежевыпавшем снегу следы оставляли неизгладимое впечатление у зрителей. Однако продолжения, сделанные другими постановщиками ("Человек-невидимка возвращается", 1939, "Невидимая женщина", 1940, "Месть невидимки", 1944), лишившись эффекта новизны и таланта первооткрывателя, большого успеха уже не имели.
Среди двадцати поставленных Уэйлом в Голливуде фильмов были картины самых разных жанров. Ему принадлежит первая экранизация знаменитого "Моста Ватерлоо" (1931) — душещипательная мелодрама о любви офицера-аристократа и красивой девушки, которую во время его отсутствия не приняли титулованные родственники и она стала проституткой, слишком поздно вновь встретив своего любимого. (Девять лет спустя по этому же сюжету Мервин Ле Рой снял одноименный, столь любимый и нашим зрителем "римейк", где роль, исполненную у Уэйла Мей Кларк, сыграла Вивьен Ли.)
Профессионализмом и юмором отмечен и "Плавучий театр" (1936) — по роману Эдны Фербер и бродвейскому мюзикау Джерома Керна и Оскара Хаммерштейна II — о жизни и любви членов театральной труппы, едущей на пароходе по Миссиссиппи, играя спектакли на остановках по всему пути следования. Постоянным движением камеры, вниманием к деталям, вкусом и сдержанностью отличались "Человек в железной маске" (1939) и приключенческий — "Порт семи морей" (1938). Последней оказалась картина "Они не смеют любить" (1941) — пропагандистская лента об австрийском принце, бежавшем от нацистов, но вынужденном вернуться на родину, оставив в Америке любимую девушку. В 1949-м году режиссер вновь ненадолго вернулся в кино, взявшись за постановку новеллы в фильме "Хэлло, вы там", так и не вышедшем на экран.