В "Глупых женах" (1921) снова присутствует саркастическая критика цинизма, продажности, бесчестности аристократии. Русский князь-белогвардеец Сергей Карамзин — психопат и садист — кружит голову жене американского дипломата, живя на средства любовницы — уродливой старой горничной. Но здесь сарказм сочетается с жалостью и сочувствием к увечью, болезни, искренности проявления чувств. Весь этот цикл сатир на "семейные" фильмы отличает острота обрисовки характеров действующих лиц, отсутствие однозначности моральных оценок, выразительность киноязыка.
С 1922 г. — постановки Штрогеймом фильма "Карусель" — трагедии девушки из венского ярмарочного балагана, соблазненной негодяемофицером (картину заканчивал другой режиссер — Руперт Джулиан) — начинаются столкновения режиссера с продюсерами: сначала фирмы "Юниверсл", а затем и "Метро-Голдвин-Мейер", для которой он снял свой шедевр "Алчность" (1924) — по роману Фрэнка Норриса "МакТиг". Поставив перед собой задачу создания киноромана в духе столь любимых им Золя, Диккенса и Мопассана, Штрогейм не столько стремился передать на экране все перипетии литературного оригинала, но и убедить зрителей в том, что все показанное действительно происходило. В результате напряженного девятимесячного труда были сняты 42 части, то есть фильм должен был демонстрироваться почти семь часов. Руководство "МГМ" сначала поручило сценаристке Джун Метис сократить его до 24-х, затем режиссер Рекс Ингрем довел их число до 18, а какие-то безвестные монтажеры уменьшили картину до 10 роликов. Но даже в таком, урезанном более чем в четыре раза виде, "Алчность" впечатляет.
Тонкая психологическая история превращения под влиянием жадности милой молодой девушки и ее мужа-дантиста в настоящих скотов, одержимых лишь страстью к накоплению, рассказана предельно выразительно, с массой точных деталей и даже использованием недавно появившегося в кино цвета (желтый, символизирующий собой цвет золота). Подлинным кинематографическим откровением стали финальные съемки в Долине смерти, где скованные цепью соперники умирают от зноя и жажды, причем тот, кто умер последним, долго волочит за собой труп первого, Штрогейма упрекали в излишней натуралистичности, тяжеловесности, шаржировании, однако все были вынуждены признать: камерная семейная история приобрела здесь поистине трагедийное звучание. В 1959 г. фильм был признан критиками одной из 12 лучших картин всех времен, Однако несмотря на все художественные достоинства ленты — этого яростного обличения алчности, убивающей все человеческое в людях, она не имела успеха у зрителей.
Стремясь возместить убытки, "МГМ" заставила Штрогейма экранизировать оперетту Франца Легара "Веселая вдова" (1925), которую он превратил в черную комедию, полную садизма и извращений, показав подлинную подоплеку габсбургского высшего общества. Декадентские нравы имперской Вены стали темой и "Свадебного марша" (1927), где сам режиссер сыграл разорившегося австрийского аристократа Ники Рауфенберга, который любит бедную актрису, а женится на хромой и уродливой наследнице миллионов.
Последней режиссерской работой Штрогейма оказалась "Королева Келли" (1928) — сатирическая история девушки из монастыря, получившей в наследство африканские бордели. От окончания картины постановщик был отстранен по требованию исполнительницы заглавной роли, по совместительству — и продюсера этой ленты — Глории Свенсон. Не удалось ему закончить и свой первый звуковой фильм "Прогулка по Бродвею", который вышел в свет в 1933 г. под названием "Хелло, сестра". Его фамилия в титрах не значилась.
Последующие четверть века Штрогейм был вынужден заниматься лишь актерским творчеством, живя во Франции. (См. статью об этом в "Актерской энциклопедии. Кино США".)
В 1957 г. он был награжден французским орденом Почетного легиона.
Его последней женой была французская актриса Дениз Вернак.
Штрогейм оказал огромное влияние на развитие мирового киноискусства и в этическом, и в художественном планах. В первом случае привлекала его бескомпромиссность в достижении своих эстетических целей: не считаясь ни с чем, он добивался того результата, который перед собой ставил, что потом стало примером для многих. Во втором — поражало его стремление сугубо кинематографическими средствами достигать той же выразительности, что и литература, причем в ее больших, романных формах. Отсюда — страсть этого мастера к воспроизведению окружающей среды, атмосферы, времени и места действия. Точная передача бытовых деталей и оттенков характеров действующих лиц делала экранные повествования режиссера предельно достоверными, хотя иногда излишне натуралистичными. Уникальность создаваемых им фильмов вступила в противоречие с самой системой производства фильмов в Голливуде, откуда он был с позором изгнан, навеки оставшись в истории кино.