– Ребёнку дадим мою фамилию, – как само собой разумеющееся сказал он. – Имя можешь выбирать какое угодно, но фамилия будет моя!
– Это как же так?!
Но он как будто меня не услышал.
– Переедешь на квартиру завтра же. Я всё устрою.
– Но я не хочу! – я попыталась протестовать, но он обнял меня за шею и начал целовать…
Так долго, что я забыла, чего не хочу… и помнила лишь, что хочу, чтоб этот поцелуй не прекращался никогда, чтобы сильные руки не выпускали меня, чтобы он всё… Всё! Решил! За меня! У меня не осталось сил сопротивляться. Никаких!
Оторвавшись от моих губ, Гриша сказал:
– Ребёнку здесь жить нельзя. Это гибель для него и для тебя тоже! Завтра же упакуемся и я тебя перевезу. Ты ни о чём не беспокойся, у тебя и у малыша будет всё необходимое: я сильный теперь, я всё смогу сделать! Ты только люби меня… Ариша!
Нежный голос убаюкивал меня, абсолютно лишал воли…
– И кем же я буду? Официальной любовницей? Какой у меня будет статус?
– Милая моя! Всё это время я думал об этом, – прошептал Гриша. – Я не смогу бросить детей, понимаешь? Не Тамару, а Никиту и Аринку! Не смогу… Я хотел подарить тебе эту квартиру и уйти навсегда… Если бы хватило сил… А их, наверное, хватило бы: ты научила меня жить, когда хочется умереть. Но теперь… – он покачал головой. – Даже не знаю, что и делать! Ты окончательно подкосила меня! – он улыбнулся.
– Гришенька, ведь это я решила оставить ребёнка! Это целиком и полностью моё решение! Ты ничего мне не должен… – забормотала я, чувствуя, как язык немеет под его осуждающим взглядом.
– Позволь мне уж как-нибудь всё устроить, – строго сказал он. – Это мой ребёнок, я отец, а в нашей семье не принята безотцовщина! Меня не так воспитали!
– Но как тут можно устроить?! Это невозможно!
– Буду жить на две семьи, – вздохнул Гриша. – Что делать, так поступают многие. Подождём, пока дети станут совершеннолетними, а там…
– А там я выйду на пенсию, и мы будем жить долго и счастливо!
– Почему бы и нет? – он не подхватил мою иронию. – Ведь на пенсии жизнь только начинается!
– Гриша, мне страшно! – меня действительно охватил безотчётный страх.
– Не бойся, Аришка! – он покрепче обнял меня. – Мне тоже страшно, но как-нибудь… – он замолчал на полуслове.
Я поняла, что он сам ни в чём не уверен. Да и как можно быть уверенным… минимум в десяти годах?! Всё откроется, всё наверняка откроется намного раньше, и будет великий скандал…
– Скандала не будет, – он словно подслушал мои мысли. – Мы всё решим по-тихому…
Забегая вперёд, хочу сказать, что семь лет нам удавалось жить в подполье, но потом скандал всё-таки случился, да ещё какой! Затем последовал громкий развод и очень напряжённые отношения с бывшей женой и детьми, которые целиком и полностью приняли сторону матери.
Гриша очень переживал. Он переживал бы ещё сильнее, если бы не Яся, Ярославчик, наше маленькое солнышко, и не его младшая сестрёнка Даша, родившаяся через полтора года.
Но… всё течёт, всё меняется. Никита и Арина повзрослели и смогли понять отца и простить его, тем более что он никогда не позволял себе ни одного резкого слова в адрес Тамары, целиком и полностью взяв вину на себя. Они подружились со своими сводными братом и сестрёнкой и даже меня перестали считать врагом…
По-моему, недавно Гриша рассказал им свою историю любви, потому что во время нашей последней встречи Арина смотрела на меня с удивлением, чуть ли не с восхищением, и всё порывалась что-то спросить, но так и не решилась…
Что ж, я никуда не тороплюсь, пусть соберётся с духом, спросит, и я расскажу ей свою версию этих событий. В конце концов, я профессиональный филолог, так что посмотрим, чья история окажется лучше! Я назову её… «Резиновое сердце!»