Возбуждённо размахивая руками, он громко рассказывал о чудесной обители "Добродетельного послушания", где искусные в лекарском деле монашки бесплатно исцеляют всех страждущих, а настоятельница пользуется особой благодатью самой богини милосердия Голи.
Схватив котомку, девушка подумала, что после двух ударов судьба, кажется, решила сделать ей маленький подарок.
Теперь ненужно то и дело спрашивать дорогу. Достаточно просто следовать за этими людьми или даже попробовать идти вместе с ними. Если, конечно, у больного не чума или ещё какая-нибудь сильно заразная болезнь.
Быстро обогнав старика, Платина церемонно поклонилась, немало его озадачив, и, заикаясь, поинтересовалась, кто они такие и куда направляются?
Собеседник назвался Замин и охотно сообщил, что он с младшим сыном везёт старшего в монастырь "Добродетельного послушания".
- Животом он мучается, - тяжело вздохнул крестьянин. - А сейчас и суставы заболели. Совсем работать не может. Староста сказал, что его только дорогой лекарь вылечит. А где мне столько денег взять? Вот и решил его в обитель отвезти. Уж если там не помогут...
Не договорив, он в сердцах махнул рукой, вытер заслезившиеся глаза тыльной стороной широкой ладони и, высморкавшись, поинтересовался:
- А ты то кто такой?
- П-п-п-п-пагус-с-с, - с трудом выдавила Ия и, сняв шляпу, продемонстрировала перевязанную голову. - У-у-у-у-у-д-д-д-дарился, т-т-т-т-т-теп-п-п-перь г-г-г-г-оворить н-н-н-н-н-не м-м-м-м-могу. И р-р-р-р-р-р-ук-к-к-ки д-д-д-д-др-р-р-рожат.
Она продемонстрировала трясущиеся пальцы.
- А я п-п-п-п-пис-пис-пис...
Так и не договорив, девушка сделала вид, будто ужасно расстроилась и тоже вытерла рукавом якобы набежавшие слёзы.
- Писец стало быть, - вздохнув, догадался крестьянин, а его младший сын фыркнул, презрительно скривив губы.
Виновато улыбаясь, Платина кивнула.
- И больше ничего делать не умеешь? - полувопросительно-полуутвердительно добавил собеседник, глядя на неё со смесью жалости, лёгкой брезгливости и несомненного превосходства.
Ия виновато развела руками. Мальчишка опять пренебрежительно хмыкнул.
- Да, - задумчиво протянул крестьянин, бросив недовольный взгляд на младшего сына. - У каждого беда своя. Ну так пойдём вместе, раз уж нам по пути.
Широко улыбнувшись мокрыми от всё же выдавленных слёз губами, Ия ещё раз церемонно поклонилась.
Пришелице из иного мира повезло ещё и в том, что спутник попался ей не особо любопытный. А может, дело в том, что она так старательно изображала заикание, что тому просто надоело ждать ответов на свои вопросы?
В любом случае выяснив, что хозяин нового спутника послал его в монастырь "Добродетельного послушания", так как никто из лекарей не смог того вылечить, Замин перестал интересоваться историей юноши, предпочитая рассказывать ему свою.
Его младший отпрыск в беседах почти не участвовал, пытаясь по мере сил развлечь разговорами старшего брата. Однако тому, кажется, было, что называется, уже самому до себя.
Помня о предательстве Оки, девушка старалась не терять бдительности, исподтишка внимательно наблюдая за спутниками.
Те относились к ней не столь настороженно, но всё же явно соблюдали дистанцию и за свой стол на постоялом дворе не пригласили. Эту ночь Платина спала в обеденном зале, отыскав место в уголке.
В довольно просторном помещении, кроме неё, ночевали ещё только пятеро мужчин разного возраста. Тем не менее под утро воздух там сделался густым и вонючим, как в закрытом зверинце.
Хозяин постоялого двора специально гостей не будил. Поднявшись ещё затемно, он просто принялся готовить завтрак, грохоча посудой и громко покрикивая на помощников.
Путешествие в компании Замина и его сыновей, кроме неоспоримых преимуществ, имело один весьма существенный недостаток. Скорость их передвижения ограничивалась мерной поступью вола, никак не желавшего поторопиться.
Вечером в деревне Дабали Ия, что называется "нос к носу" столкнулась с мужчиной, в доме которого они с Амадо Сабуро ночевали зимой, когда пробирались в Букасо.
К счастью, явно чем-то озабоченный мужичок скользнул по ней равнодушным взглядом и поспешил дальше по своим делам.
Постоялого двора или даже харчевни здесь всё ещё не открыли, и Замину пришлось договариваться о ночлеге с кем-то из поселян.
Сам старик с больным сыном устроился в комнате, а его младшему и девушке пришлось спать в хлеву на соломе в обществе вола и пары тощих, длинноногих свиней.
В деревне Амабу, население которой полностью вымерло от петсоры, уже появились новые жители: переселенцы из центральных провинций.