— Потому что я — твой новый связной.
— Что? Ты? Я думал, что организация уничтожена…а как же…
— Смерть Петра? Арест остальных? Это только небольшая часть организации. Их потеря ничего не изменит. Мы продолжаем бороться с оккупацией, с тупыми деревенскими пастухами из американской провинции, захватившими нашу Родину!
— Я прошу прощения, но…пафосные словеса об оккупации, произнесённые чёрным как сволочь негром…
— Ты — расист? Нехорошо. Надо избавляться от расовых предрассудков. Русскость — это не только цвет кожи, это, прежде всего культурная идентификация. Я думаю и говорю по — русски, разделяю ценности нашей культуры, и поэтому считаю себя русским. Пушкин — русский поэт? А ведь его дедушка был из африканского племени тигре! Даль, составитель толкового словаря русского языка? Потомок датчан переехавших в Россию на ПМЖ? Он — русский? Несомненно! А вот с тобой, Васенька (если это твоё настоящее имя) не всё так однозначно. Ты — человек без прошлого. О тебе нет никакого упоминания в бумажных архивах московских ЗАГСов, ты появился из ниоткуда на втором году правления Верховного (ныне покойного) Манагера, и сразу получил (непонятно за какие заслуги) эту квартирку, конфискованную у семьи врагов демократии, люстрированных шакалятами. Ты — безработный, законных источников дохода не имеешь, но живёшь, живёшь безбедно, книжечки почитываешь, постреливаешь в представителей истеблишмента, устраиваешь теракты. Всю твою ячейку ликвидировали, а ты — на свободе, жив — здоров. Выводы?
— ?!
— Ты, мил человек — стукачок!
— Доказательства?
— Фу! Какая пошлость! В нашем деле, для принятия решения о ликвидации, достаточно подозрений, ты же это знаешь. Ты жив, и на свободе, благодаря тому, что у тебя есть покровители, и ты мне их назовёшь, мой сладкий Васенька…
— Даже если это так (а это не так), с какой стати мне с тобой откровенничать?
— Как ты думаешь, зачем я начал разговор с вопросов об изучении истории?
— Не знаю. Твоя речь очень похожа на бессвязный бред. Скачешь туда — сюда, с пятого на десятое…
— Возможно… возможно я не Цицерон, и тебе кажется, что в моей речи отсутствует логика, но она есть. Существуют законы исторического развития, и проявляются они через деятельность людей…
Я закатил глаза под лоб, встал, и спросил — ты не против того, чтобы я вторую часть твоей увлекательнейшей лекции прослушал дистанционно, скажем — из туалета?
— Против. Я подхожу к самому главному. Так вот. Законы истории объективны, непреложны, и проявляются в деятельности людей, даже такой никчёмный (в сущности) человечек, как ты, может стать субъектом исторического процесса.
— Где — то я уже слышал о моей ничтожности…совсем недавно…что вы все так упорно внушаете мне эту идею…идею моей никчёмности, ничтожности, и при этом, всем вам что — то от меня надо?
— Об этом я и говорю. Скажи пожалуйста, зачем ты участвовал в терактах?
— Я? Я борюсь с проамериканским режимом Шакального! Нам надо было выманить его из Америки, и убить, что и было сделано!
— Ой! Какой пафос! Какое самолюбование! Значит, вот такую басню тебе скормил покойный Петро. И ты поверил? Ай — да Петя, ай — да молодца! Вот видишь, как легко тобою можно манипулировать — несколько общих, псевдопатриотических фраз, размытые цели, и — бац! Ты попался!
— Что ты там бредишь? О чём ты говоришь?
— Какой «режим Шакального»? Кто его видел? Когда Шакальный был в Московии, в последний раз?
— Три года назад, до стажировки…
Негр визгливо засмеялся, щедро разбрызгивая слюну — вам, идиотам, можно любую туфту впарить, вы во всё верите, гыы — хыы — гхы!
— Не разделяю твоего восторга. Объяснись.
— В начале нулевых годов, оппозиция в стране исчезла как класс. Старые, сморщенные сливы, такие как: Зю, Жи, отлично встроились в существующую систему, пригрелись, стали ручными, и безопасными. Реальные пассионарии, те, кто в действительности мог повести за собой людей, были посажены. Наступило политическое затишье. Новый застой. В этой ситуации, группа предприимчивых, и состоятельных граждан создала проект «Шакальный». Нашли дурачка, попку с пустыми глазами, пустой головой, но с лошадиным оскалом (бабам нравится, они ж кобылы, им нужен жеребец), и завышенным самомнением. Поскольку у объекта не было за душой ничего — ни карьеры, ни идей, его использовали как помойку. Через него осуществляли вбросы, сливали инсайды, и вот…спустя какое — то время, говорящая мошонка, бездарный кретин, обработанный имиджмейкерами, научился бубнить про демократию, сменяемость власти, и самое главное (благодаря вбросам, и липовым разоблачениям, типа «медвежьи кроссовки» — бредятина для лохов, но лохи поверили!) приобрёл имидж несгибаемого борца с коррупцией, твёрдого как шанкр! Его так и прозвали — шанкр Лёха! Ну, понимаешь?