По ушам ударила тишина - замолчала зенитка. Я остановился. Сквозь вату слышался пулевой свист и звонкие удары. Очумело сообразив - пулемет и автоматы, я повернул голову, надеясь расслышать голос ДШК.
ДШК молчал. Хрен мне.
Закрыв глаза я ждал...
Сейчас они перезарядят зенитку. Она вспашет округу. А я стану грязным, кровавым обрубком...
Свист стал реже.
?!!
Далекий глухой рев заставил сердце подпрыгнуть.
ЕСТЬ!!! Наши лупили по арабам!!!
Свист пуль стих. Я понимал арабов, по которым сейчас в упор лупил ДШК, как никто.
Усыпанный мусором, я встал на колени. Со спины осыпался сор. Распрямившись и моргая, я пару секунд просто стоял. Жив. В голове щелкнуло 'быстрей!'. Выскочив из несостоявшейся могилы на избитый асфальт я вломился в кустарник... Теперь быстренько...
Бег, хлесткие удары веток, глухой стук пуль... Дорога выпала из памяти. Я опомнился, выпадая из кустов к колесам передней машины, с ног до головы покрытый грязью и царапинами. Но живой.
Сперва пришел отходняк. Трясло - это не то слово. Дрожало все - руки, ноги, тело. Подперев кулаком стучавшую челюсть, вибрирующей рукой я воткнул сигарету в трясущиеся губы, прикусив горчащий фильтр.
Когда, наконец трясучка стихла, накатило радостное возбуждение ушедшее без следа при попытке поправить хозяйство - рука нащупала влажную ткань. Воровато оглянувшись я скосил глаза вниз. Так и есть - на джинсах темнело пятно, почти неразличимое на заляпанной ткани. Но оно было. На секунду я растерялся. Кровь прилила к лицу. Боясь поднять глаза я замер, уговаривая себя - это незаметно! И вообще - естественно! Физиология, мать ее...
Стыд не проходил. Трижды насрать! С детства знал - потеря самообладания равна потери лица. Никто не знает? А что это меняет?!!
Стараясь не смотреть по сторонам, опустив голову, я стоял мечтая провалиться или исчезнуть, мысленно опять оказавшись в окопе. Вспомнив молитвы под пулями и горячее, страстное желание выжить.
Стыд жег.
Не знаю сколько я простоял. Приподняв голову я уставился на догоравшее на дороге дерево. Со стороны арабов донеслось несколько выстрелов, сразу переменивших ход мыслей. Арабы. Это они стреляли! Ярость вспыхнула, растворив стыд. ОНИ СТРЕЛЯЛИ В МЕНЯ!
Втянув воздух со звуком, походившим на всхлип я ощутил подступающее неправедное бешенство, - безумно захотелось отыграться за пережитый страх.
Ярость подняла поникшую голову, давая силы смотреть на людей. Но они избегали..., смотреть на меня. Думаю, недаром - сперва от меня перло гарью и страхом, а теперь - бешенством. Опасное животное... - это про меня.
Несколько минут на обочине сделали бешенство холодным. Когда подъехал пикап я уже держал себя в руках.
Роскошная паутина с парой дырок украшала лобовое стекло, закопченный раструб пулемета источал пороховую гарь. Клацанье дверей, перезвон гильз. На лице Терминатора читался азарт охотника, завалившего кабана. Увидев меня он расплылся.
-Живой?!
-По хер. Как зенитка?
-В хлам.
-Отлично, - вырвалось у меня. Значит все было не зря. - Продолжим?
Терминатор хитро оглянулся на напарника. Механик был не прочь. Возможно - из-за дырок в лобовухе, которое он почитал своим.
-Давай.
Пулеметчик оскалился, - В деле трое?
-Семеро, - Поправили от машин ярославские.
Миша, не тратя слов, подошел. Восемь.
Я вынул автомат из чьих-то вялых 'левых' рук и шагнул к пикапу.
-Из опасного у них остался пулемет,- начал инструктаж Терминатор, - Его и все что высунется гасим на пределе дальности. Потом подъезжаем метров на четыреста, высаживаем пехоту. Я прикрою, вы - зачищаете.
Терминатор прервался и оглядев всех, с нажимом повторил, - Для непонятливых - пикап прикрывает - вы зачищаете.... А тупые... долго не живут.
-Тупые могут остаться. Остальные - в кузов-, скомандовал я.
Рявкнул дизель. Качнувшись и преодолев кювет пикап попер полем. Метров через триста Терминатор пнул по кабине.
-Стой!
Глазомер не подвел - далеко впереди заколыхался бурьян, приняв очередь - на склоне вспыхнул и погас бледный огонь. С секундным опозданием донеслось отдаленное пулеметное тарахтение.
Процедив сквозь зубы, - Заткните уши, - Терминатор взялся за потертую рукоять. Отрывистый грохот, метровый язык пламени из раструба, удаляющиеся красные огоньки. На склоне расцвел дымный бутон. Араб замолчал. Еще одна очередь ушла туда же. Металлический щелчок по кабине. Зажужжал и стих рикошет. Одновременно с ним донесся сухой щелчок выстрела. Кажется - снайпер. Еще раз дзинькнуло - это по бамперу.