Не будучи участником красноречивых речей, Махаон почувстовал, как его внимание рассеивается. Он посмотрел на Агаита: капитан ловил каждое слово магистра, и безмолвно соглашался с ним. Неужели, даже перед лицом угрозы новой тиранической войны, Кос Императора заботили такие вещи как честолюбие и амбиции?
— Как ты знаешь, — продолжил Торкира, — подразделения Ордена сильно пострадали. Капелланы — полностью уничтожены, количество командного состава сведено к минимуму. Ты — единственный выживший член библиариума, посему я назначаю тебя верховным библиарием Ордена Кос Императора.
Тракиан выглядел удивленным. Агаит улыбнулся. Махаон поднял бровь, но оставил свои мысли при себе. Спиридон пошатнулся.
— Господин, эта честь …Это…
Магистр Ордена поднял руку вверх.
— Безусловно, ты не обладаешь столетиями опыта своего предшественника, и у тебя нет способных учеников, как у лорда Тормала, на горе Фарос. Но, в свое время, мы возродим библиарий. Я верю, что оперативная численность передовых рот будет восстановлена, скажем, за десять — двенадцать лет. Между тем, мы отправим тебя в один из Орденов наших кузенов, чтобы ты смог завершить свое обучение и прислать к нам новых рекрутов, которые продемонстрировали …
— Нет! — вскричал Спиридон. — Это бессмысленно.
Люмены, над столом, разбились, осыпав искрами пространство под ними. Четверо десантников, включая Махаона, отпрянули от библиария. Воздух в помещении стал потрескивать, и апотекарий почувствовал в горле кисловатый привкус ярости. Ярости и чего-то еще. Страх? Психический капюшон Спиридона слабо мерцал во мраке комнаты, библиарий тяжело дышал, пытаясь прийти в себя. В уголке закрытого глаза появилась тоненькая струйка крови.
— Прошу меня простить, господа, — пробормотал он. — Но они уже близко.
Торкира обошел стол. Тракиан остался на месте, сжав спинку стула и не сводя глаз со Спиридона. Встав между магистром и своим пациентом, Махаон молящее воздел руки.
— Господа, я должен настаивать на прекращении совещания на какое-то время, — произнес он. — верховный библиарий устал, и ему нужно возвращаться в свои покои. Капитан Тракиан подтвердит мои слова. Он уже видел это прежде.
Агаит и Торкира обратили свои взоры на Тракиана, и тот кивнул.
— Последнее время с ним происходят подобные вещи, — подтвердил он. — Все это началось после прыжка в варп.
Торкира повернулся к Махаону, едва скрывая смущение.
— Я не понимаю, что ты…
Внезапно он замолчал, глядя за спину апотекария.
— Святая Терра…
Махаон крутанулся на месте, оказавшись лицом к лицу со Спиридоном. Глаза библиария были черны и холодны, словно ночь. Жидкая, темная миазма разливалась над ним, словно аура.
— Они уже почти здесь, — произнес библиарий, голосом, который был едва похож на его собственный. — Я чувствую их повсюду. Они — тень в варпе, тьма, преследующая нас среди звезд. Они преследовали нас с Соты, и мы никогда не убежим от них.
Он перевел взгляд на магистра Торкиру.
— Прости меня, господин, но говрить о светлом будущем нашего Ордена — в высшей степени высокомерно. Великий Пожиратель отведал нашей благородной сотанской крови, и это — лишь вопрос времени…
Агаит потянулся за пистолетом, но Тракиан остановил его.
— Поверь мне, это — плохая идея, — прошептал он.
За все свои годы службы Махаон ни разу не видел подобное. Библиарий, своими глазами видевший инопланетный ужас и смерть Соты, теперь, казалось, был поглощен всем этим. В этом было что-то завораживающее. Словно перед тобой разверзлось бесконечное пространство галактики. Ничто, из которого пришли ксеносы. Спиридон медленно повернулся к Тракиану. Аура вокруг него начала пульсировать и угрожающе извиваться.
— Ты. Ты поведешь детей…
С уверенностью, рожденной в бесчисленных операциях на поле боя, Махаон нанес удар в гиподерму открытой части шеи библиария. Двойная доза блокиратора могла свалить боевого брата, словно разбитый люмен, но, в случае Спиридона, эффект не был мгновенным. Его челюсть перекосило, а голова развернулась к апотекарию, шест выпал из рук. Торкира звал своих ветеранов, чтобы угомонить обезумевшего псайкера, но Махаон уже укладывал голову Спиридона на пол. Но даже в бессознательном состоянии глаза библиария оставались открытыми и темными. Стоя в нескольких метрах от него, капитан Тракиан застыл, словно каменная статуя, его руки тряслись, пока он пытался справиться с дыханием.